К главе I
- Подберите необходимые ключевые слова для характеристики Андрея Петровича Гринева, Авдотьи Васильевны, Савельича, Бопре, Палашки.
- Какие черты, свойственные дворянскому быту XVIII века, воссозданы в I главе романа? Каким образом можно сопоставить характер воспитания Петруши Гринёва и Митрофанушки из комедии Д.И. Фонвизина «Недоросль»?
- Каков, но вашему мнению, центральный эпизод I главы? В чём его основной смысл?
К главе II
- Гринёв мог встретиться с Пугачёвым при различных обстоятельствах. На страницах романа встреча происходит вследствие разразившегося бурана. В чём его символический смысл?
- Зачитайте строчки, в которых даётся портрет «вожатого». Есть ли в пушкинском тексте выразительные средства, способствующие наибольшей яркости портрета? Какие это средства? Обратите на них внимание. Воссоздайте портрет устно.
- Как характеризует Петра Гринёва решение подарить «вожатому» свой заячий тулуп? Почему Гринёв не послушал Савельича и настоял на своём решении?
- Какое слово в репликах Савельича наиболее точно передаёт его отношение к происходящему?
- Генерал-немец не понимает смысла слов из записки Андрея Петровича Гринёва «держать в ежовых рукавицах». Каково значение этого крылатого выражения?
К главе III
- Каково первое впечатление Гринёва от Белогорской крепости? Что удивило и поразило юношу?
- Каким предстаёт характер коменданта крепости из деталей его разговора с подчинёнными, женой, вновь прибывшим офицером?
- Назовите художественные средства, с помощью которых воссозданы характеры капитана Миронова и его жены.
- Назовите наиболее типичные слова и сочетания слов, характерные для речи капитана Миронова.
- Каковы обычаи в доме Мироновых? Справедлива ли их характеристика, данная Швабриным?
К главе IV
- «...Жизнь моя в Белогорской крепости сделалась для меня не только сносною, но даже и приятною», - пишет в начале главы Пётр Гринёв. Почему изменилось настроение героя?
- Расскажите о занятиях Гринёва в крепости.
- Каков кульминационный эпизод главы? Составьте цитатный план для ответа на вопрос.
- В чём причина поединка и кто его инициатор?
- Какие человеческие качества Швабрина раскрываются в этой главе?
К главе V
- Определите значение слова «цирюльник».
- Назовите эпитеты, характеризующие чувство Маши Мироновой и Петра Гринёва. Какие ещё средства выразительности применяет Пушкин, рассказывая о любви персонажей?
- Кто и из каких побуждений рассказал родителям Гринёва о его дуэли?
- Как вы думаете, почему родители Гринёва отказали Петру Андреевичу в родительском благословении?
- Как характеризует Машу её реакция на письмо родителей Петра Гринёва?
- Какие качества характера Савельича проявились в его отношении к происходящим событиям?
К главе VI
- Названия глав очень точно отражает их содержание. Какой основной смысл и какие оттенки заключены в названии главы VI - «Пугачёвщина»?
- Насколько точна характеристика Пугачёва, данная в секретном предписании начальства?
- Охарактеризуйте реакцию на надвигающиеся события со стороны различных персонажей, находящихся в Белогорской крепости. Составьте тезисный план ответа.
- Какой эпизод главы произвёл на вас наибольшее впечатление? Почему?
К главе VII
- Составьте сложный план главы «Приступ».
- Как ведут себя капитан Гринёв, Миронов, Василиса Егоровна, Маша, отец Герасим, Швабрип накануне решающего события и в момент штурма крепости?
- Подберите эпитеты, характеризующие поведение защитников крепости и пугачёвцев после взятия крепости.
- На первый взгляд Пушкин никак не комментирует переход Швабрипа на сторону Пугачёва. Как вы думаете, в какой части романа заключена позиция писателя, какими словами она выражена? Размышляя по этому поводу, задумайтесь над ролью эпиграфа к роману.
- Основными элементами фабулы в эпическом произведении являются завязка, кульминация, развязка. Чем является глава «Приступ»? Обоснуйте свой ответ.
К главе VIII
- Прочитайте фрагмент: «Оставшись один, я погрузился в размышления. Что мне было делать? Оставаться в крепости, подвластной злодею, или следовать за его шайкою было неприлично офицеру. Долг требовал, чтоб я явился туда, где служба моя могла быть полезна отечеству в настоящих, затруднительных обстоятельствах... Но любовь сильно советовала мне оставаться при Марье Ивановне и быть ей защитником и покровителем. Хотя я и предвидел скорую и несомненную перемену в обстоятельствах, но всё же не мог не трепетать, воображая опасность её положения».
Как вы оцениваете решение героя и его анализ ситуации?
- Каково ваше отношение к поведению Гринёва после захвата крепости?
- Подробно перескажите эпизод «Гринёв у Пугачёва и пугачёвцев». Что произвело наиболее сильное впечатление на Гринёва?
К главе IX
- Чем могло грозить Гринёву поручение Пугачёва?
- Почему Гринёва испугало решение сделать Швабрина комендантом крепости?
- Охарактеризуйте эпизод «Прошение Савельича». Какие чувства вызвал у вас его поступок? Запишите ключевые слова для ответа на вопрос.
К главе X
- Готова ли крепость Оренбург к встрече с силами Пугачёва?
- Какими представил Пушкин членов совета: генерала, чиновников?
- «Все чиновники говорили о ненадёжности войск, о неверности удачи, об осторожности и тому подобном. Все полагали, что благоразумнее оставаться под прикрытием пушек за крепкой каменной стеною, нежели на открытом поле испытывать счастие оружия». Эти высказывания предваряет суждение Гринёва: «Все мнения оказались противными моему». Каково было мнение Гринёва? Почему?
- На основании письма Маши Мироновой к Гринёву охарактеризуйте внутреннее состояние девушки. В текст своего рассказа вводите слова и обороты, передающие её чувства, надежду.
К главе XI
- Как вы оцениваете решение Гринёва ехать в крепость ради спасения любимой девушки?
- Гринёв вспоминает: «...общество, в котором я так нечаянно очутился, сильно развлекало моё воображение». Как вы думаете, почему? Зачитайте фрагменты из главы, в которой даны портреты сподвижников Пугачёва.
- Как характеризует Пугачёва его отношение к известию о поступке Швабрина?
- Перечитайте диалог Пугачёва и Гринёва, состоявшийся по дороге в Белогорскую крепость. Какие детали наиболее важны для понимания характера и поступков Пугачёва?
- В чём смысл калмыцкой сказки? Какова её роль в романе?
К главе XII
- Охарактеризуйте состояние и поведение Пугачёва, Швабрина и Гринёва в начале главы.
- Какие качества личности Пугачёва проявляются в его решениях по отношению к Маше Мироновой, Швабрину и Гринёву?
- Желая спасти Машу, Гринёв обратился за помощью к своему начальнику по службе, но получил отказ. В роли спасителя Маши (как и Гринёва) выступает «мужицкий царь» Пугачёв. Как вы думаете, почему так происходит и что этим хотел сказать Пушкин?
К главе XIII
- Можно ли считать решение Гринёва отправить в деревню Машу в сопровождении Савсльича единственно верным? Обоснуйте своё мнение.
- Отношение к событиям передано Пушкиным через восприятие Савельича. Почему это особенно важно для данной ситуации?
- С каким чувством думает Гринёв о Пугачёве после поражения бунтовщика? В свой ответ вводите слова из текста главы.
- Закономерен ли арест Гринёва? Вы ожидали такое развитие сюжета? Обоснуйте свой взгляд на события.
К главе XIV
- Гринёв «решился перед судом объявить сущую правду, полагая сей способ оправдания самым простым, а вместе и самым надёжным». Как вы относитесь к его решению?
- Подробно передайте содержание сцены суда по заранее намеченному плану.
- Кто явился причиной новой неприятности Гринёва? Можно ли назвать такой поворот событий неожиданным?
- Дайте оценку показаниям Швабрина на суде. В чём вы видите причину такого его поведения?
- Решение Маши Мироновой ехать в Петербург спасать любимого - это жест отчаяния, последняя надежда или что-то ещё? Дайте развёрнутый ответ.
- Во время встречи с «дамой» Маша Миронова, рассказывая свою историю, отвечает на вопрос о цели своего предприятия: «Я приехала просить милости, а не правосудия». Как вы думаете, почему она так формулирует свою цель?
- Почему «дама» так резко реагирует на упоминание имени Гринёва?
- Как вы думаете, почему императрица помиловала Гринёва?
Мы честно выполнили свой солдатский долг. Многие из нас получили высокие награды, многие попали в плен ранеными. А теперь мы являемся врагами наших союзников. Да так они на нас смотрят. Демократы не могут понять, что мы в немецком плену изменили наши политические взгляды. Мы их переменили потому, что нам стали ясны враждебность к народу и интернациональные грабительские намерения нашего правительства, жертвой которых стал наш народ, народ который держат в тисках однопартийной диктатуры. Мы признали это не только потому, что были в Германии, а потому, что в конце концов в плену мы могли свободно говорить между собой и критиковать настоящее и прошлое. При этом свободном обмене мнениями мы узнали все, что оставалось для нас скрытым на родине. Так для нас обозначились картины насилий при поголовной коллективизации. Мы выяснили подробности того страшного периода, называемого ежовщиной; о страданиях и пытках нашего народа в тюрьмах и концлагерях. Подготовительная политика к большой войне, проводимая нашим правительством, стала нам понятной. То, что мы считали мерами обороны, оказалось удачно скрытым планом агрессии. Мы, наконец, осознали - почему наш народ вынужден жить в такой нищете и ради чего его обманывали.
Нас охватило естественное чувство возмущения. Должны ли мы быть послушными, и сохранять верность власти, ведущей народ в бездну? Конечно, нет! И мы призвали к протесту.
Нам могут возразить, что не все присоединились к этому протесту. Да, в этом участвовали не все. Одни из боязни за жизнь своих родных, другие - из-за сомнений в успехе, третьи - из опасения попасть в зависимость от немцев. Было много оснований, которые удерживали многих от участия в борьбе за освобождение родины.
Нас обвиняли в измене и нас называют немецкими наемниками. В это легко поверить, если судить по внешности и если не понимать принципиальности нашей борьбы.
Мы готовились к этой борьбе, в которой мы хотели быть третьей силой. Немцам мы не помогли. Им в то время, когда мы собирали свои силы, не могли помочь ни Бог, ни дьявол. Мы хотели вступить в бой в тот момент, когда судьба Германии будет решена.
Условия, в которых мы сражались, были невероятно тяжелыми и сложными. Мы вооружались в лагере врагов нашей родины. Внешне - я повторяю - это выглядело как измена. Были также допущены ошибки и непозволительные компромиссы. Но при какой работе этого не случается? Если вдуматься в наше положение, если понять наши цели и наши задачи, если знать истинный смысл большевизма и настоящее положение в России, а также и невероятное бремя народа, - тогда не найдется ни одного честного человека, который поддержал бы выдвинутое против нас обвинение.
Мы не хотим оправдываться. Это задача истории. Если формальная поверхностная точка зрения восторжествует, то мы потеряны. Но наши идеи не будут потеряны. Они принадлежат народу. Они отражают стремление русского народа в течение многих столетий к великой социальной справедливости и подлинной свободе. Наши идеи не умрут… Ведь они уже восприняты нашими земляками и перенесены ими на родину. Наступит день когда искра народной правды проникнет в сердца русских людей и разгорится ярким пламенем. Будет день, когда и те, кто считает нас изменниками и преступниками, переменят свое мнение о нас и назовут нас более достойным именем.
Советский Союз предпринимает все меры, чтобы путем насилия добиться нашего возвращения. Мы же должны оставаться за пределами границ нашей страны. Наш отказ вернуться на родину - это доказательство всему миру, что там, вопреки утверждениям советской пропаганды, нет свободной и хорошей жизни для всех. Ведь налицо не десять, не сто, а тысячи! именно тысячи "изменников". В истории русского народа ничего подобного не случалось. В чем же причина этого "массового предательства"? Никто не хочет заняться выяснением этого вопроса или намеренно этого избегает. Ведь так спокойнее для отношений между союзниками. Их не следует портить. Нет смысла думать о судьбе тысяч людей, если при этом дружественные отношения с Советским Союзом могут быть испорчены. Но где же справедливость? Где же принципы свободы политических убеждений?
По желанию демократов, с их согласия и с их поддержкой будут пролиты потоки крови. В Советском Союзе попытаются утаить это, но это им не удастся. Кровь просочится и покроет темными пятнами лозунги свободолюбивых народов.
Мы же сумеем с достоинством умереть…"
Мы уже знаем, что генерал Меандров происходил из старой русской священнической семьи. Его отец сумел, невзирая на унижения, удары по достоинству, открытое преследование и издевательство со стороны советских учреждений, не покидать до 1932 года свой приход. В 1932 году он, дряхлый старик, был сослан в Сибирь, где он погиб от голода и холода.
Его сын прерывает семейную традицию и выбирает военную карьеру. В течение всей его жизни ему всегда дают чувствовать, что он является сыном классового врага. Он вынужден скрывать свое происхождение. Как и почему он решился на активную борьбу в рядах власовской армии - мы можем прочитать в его дневнике.
В лагере Ландсхут Меандров дважды пытался покончить с собой. Первый раз он с помощью стеклянных осколков глубоко разрезал себе горло. Его перевязали и спасли от потери крови. Второй раз он попытался еще раз взрезать едва зажившую рану, но стража ему воспрепятствовала, и после этого он был выдан.
Доклад генерала Григоренко
Самым принципиально твердо настроенным и наиболее непоколебимым из всех был генерал Трухин. Он объявлял о том, что не признает советскую власть и мужественно, храбро и логично повторял свои убеждения. Оценка генералом Петром Григоренко дополняет описание характера Трухина. Мы берем ее из книги генерала Григоренко "В подполье можно встретить только крыс".
В мемориальной литературе бывших советских военачальников нельзя не отметить этой книги, которая была издана в свободном мире. Автор ее правозащитник и диссидент. В Советском Союзе он пережил много горького. Он был помещен в психиатрическую клинику, где его насильно лечили медикаментами. Невзирая на эти пытки, Григоренко, после своей высылки из Советского Союза в 70-е годы, имел мужество продолжать борьбу с ненавидимым им советским режимом, в качестве писателя и журналиста. В своих воспоминаниях он приводит особо ценные и потрясающие свидетельские показания о подготовке показательного процесса, который должен был быть организован против Власова и его ближайших сотрудников.
В своей книге Григоренко сообщает о разговоре в 1959 году с одним из своих старых друзей, чье имя он по понятным соображениям не упоминает:
"Разговор коснулся власовцев. Я сказал:
У меня там довольно близкие люди были.
Кто? - поинтересовался он.
Трухин Федор Иванович, мой руководитель группы в академии Генерального штаба.
Трухин?! - даже с места вскочил мой собеседник. - Ну, так твоего воспитателя в последнюю дорогу провожал.
Как это?
А вот так. Ты же помнишь, очевидно, что когда захватили Власова, в печати было сообщение, что руководители РОА предстанут перед открытым судом. К открытому суду и готовились, но поведение власовцев все испортило. Они отказались признать себя виновными в измене Родине. Все они - главные руководители движения - заявили, что боролись против сталинского террористического режима. Хотели освободить свой народ от этого режима. И потому они не изменники, а российские патриоты. Их подвергли пыткам, но ничего не добились. Тогда придумали "подсадить" к каждому их приятелей по прежней жизни. Каждый из нас, подсаженных, не скрывал, для чего он подсажен. Я был подсажен не к Трухину. У него был другой, в прошлом очень близкий его друг. Я "работал" с моим бывшим приятелем. Нам всем "подсаженным" была предоставлена относительная свобода. Камера Трухина была недалеко от той, где "работал" я, поэтому я частенько заходил туда и довольно много говорил с Федором Ивановичем. Перед нами была поставлена только одна задача - уговорить Власова и его соратников признать свою вину в измене Родине и ничего не говорить против Сталина. За такое поведение было обещано сохранить жизнь.
Кое-кто колебался, но в большинстве, в том числе Власов и Трухин, твердо стояли на неизменной позиции: "Изменником не был и признаваться в измене не буду. Сталина ненавижу. Считаю его тираном и скажу об этом на суде". Не помогли наши обещания жизненных благ. Не помогли и наши устрашающие рассказы. Мы говорили, что если они не согласятся, то судить их не будут, а запытают до смерти. Власов на эти угрозы сказал: "Я знаю. И мне страшно. Но еще страшнее оклеветать себя. А муки наши даром не пропадут. Придет время, и народ добрым словом нас помянет". Трухин повторил то же самое.
И открытого суда не получилось, - завершил свой рассказ мой собеседник. - Я слышал, что их долго пытали и полумертвых повесили. Как повесили, то я даже тебе об этом не скажу…
И я невольно подумал: "Прости, Федор Иванович".
Но это был уже 1959 год. Я уже многое успел передумать о власовском движении. Начал я думать о нем как только узнал. Сначала не поверил. Подумал: немецкая провокация. Лично с Власовым я знаком не был, но знал его хорошо. Запомнился 1940 год. Буквально дня не было, чтобы "Красная звезда" не писала о 99-й дивизии, которой командовал Власов. У него была образцово поставлена стрелковая подготовка. К нему ездили за опытом мастера стрелкового дела. Я разговаривал с этими людьми, и они рассказывали чудеса.
Вторично я услышал о Власове в ноябре 1941 года, когда его 20-я армия отвоевывала занятый немцами подмосковный Солнечногорск. Снова о нем говорили как о выдающемся военачальнике. Такие же отзывы приходили о нем и из-под Ленинграда, когда во главе 2-й ударной армии он начал наступление в лесисто-болотистой местности, нанося удар во фланг и тыл немецкой группировке, осадившей Ленинград.
Когда-нибудь, в далеком будущем, историки снова и снова вернутся к изучению поразительного явления в области военного искусства - обороны русскими Ленинграда, Одессы, Севастополя, Сталинграда. Они ничего не смогут понять, если не примут в расчет один фактор, не поддающийся графическому изображению на картах и схемах. Если говорить о Сталинграде, где главные удары немцев отразила доблестная 62-я армия генерал-лейтенанта Чуйкова, то самые добросовестные и точные исследователи не сумеют найти объяснения изумившей весь мир стойкости защитников города (оборонять который было невероятно трудно, а по мнению немецких генералов невозможно), если забудут о важном факторе - о свойствах русских людей, о нравственной силе бойцов и командиров Красной Армии.
Защитники Сталинграда, начиная от волжского лодочника на переправе до командира крупного соединения, дрались там, где драться было уже почти невозможно, стояли там, где выстоять было почти немыслимо, держались в грудах камня, размолотого немецкими бомбами, изгрызанного немецкими танками, обращенного в пыль немецкими минами и снарядами. Они решили, что не уйдут, хотя бы на их головы свалился весь ад войны, и они не ушли.
Немцы называли это «бессмысленной храбростью русских». Немцы считали, что Сталинград более не может обороняться. На узкие кварталы города они сбрасывали не только бомбы, они сбрасывали листовки, обращенные к гвардейцам Родимцева, и в листовках изображали схему их окружения грандиозными силами немцев и убеждали, что сопротивление бесполезно, нужно прекратить борьбу, сохранить себе жизнь и сдаться. Гвардейцы знали своего генерала, смеялись над немецкими схемами, шли в контратаку, и немцам снова приходилась сбрасывать не листовки, а бомбы, немцы шарахались в сторону от непонятного им и потому страшного напора гвардейцев.
Как же! Ведь аккуратные немецкие схемы не оставляли сомнения в том, что гвардейцы обречены на гибель, зажаты в тиски, драться не могут. А «обреченные» шли штурмом на занятые немцами высоты и отбрасывали немцев назад, и немецким солдатам казалось, что их гонят и бьют воскресшие из мертвых - русские, победившие самую смерть.
В августе у немецких генералов не было и тени сомнения в том, что Сталинград долго обороняться не может. А в ноябре корреспондент «Берлинер берзенцейтунг» писал угрюмо:
«Борьба мирового значения, происходящая вокруг Сталинграда, оказалась огромным решающим сражением... Участникам борьбы за Сталинград известны лишь ее отдельные ужасные детали, в то время как они не могут оценить ее во всем объеме и предвидеть ее конец. Если среди многих тысяч найдется Гойя, то пусть кисть его когда-либо изобразит потомкам все ужасы этой уличной борьбы. У тех, кто переживет сражения, перенапрягая все свои чувства, этот ад останется навсегда в памяти, как если бы он был выжжен каленым железом. Следы этой борьбы никогда не изгладятся. Только позднее будут зарегистрированы характерные признаки этой борьбы, не имеющей прецедента в истории войн, и будет создано тактическое учение об уличной борьбе, которая нигде еще не происходила в таких масштабах с участием всех средств технической войны и в течение такого продолжительного времени. Впервые в истории современный город удерживается войсками вплоть до разрушения последней стены. Брюссель и Париж капитулировали. Даже Варшава согласилась на капитуляцию. Но этот противник не жалеет собственный город и не сдается, несмотря на тяжелые условия обороны».
Немцам хотелось бы, чтобы, «жалея собственный, город», русские отдали его на растерзание фашизму. Но русские, действительно, жалеют свой город, и они спасли его, они отстояли его, хотя, согласно немецкой военной теории, это невероятно, чудовищно.
Я помню слова командира из штаба 62-й армии. Это было еще в сентябре. Командир сидел над картами в землянке, врытой в склон оврага, где земля была покрыта черными наплывами горевшей недавно нефти и в воздухе стоял, захватывая дыхание, сухой запах дыма, и полог, прикрывающий вход в землянку, поминутно взлетал вверх от напора взрывной волны, комья земли сыпались на карту, глаза забивало песком. Пожилой командир, до начала войны преподававший в одной из наших военных академий, человек высокой культуры, один из представителей военной интеллигенции, работал в штабе, который в обычных условиях должен был бы находиться в десятках километров от линии боя.
Командир трудился невозмутимо и обстоятельно, как в московском своем кабинете, приказания по телефону отдавал вполголоса, давая тем самым понять своим подчиненным, что все в порядке, обстановка для работы нормальная. (Я вспомнил, что на сцене театра такой штаб показывают обычно в комфортабельно обставленной комнате с кожаными креслами). В беседе со мной командир сказал:
Русские люди. Стали, как вкопанные, и оставили в дурах прославленную немецкую военную науку.
В то утро, когда происходил этот разговор, немцы бросили на один из ближних рабочих поселков семьдесят танков с пехотой и автоматчиками. Бой развернулся в полутора-двух километрах от землянки, в которой спокойно беседовал со мной командир. Неторопливо он продолжал:
Кто может гарантировать, что через двадцать минут здесь не появится сорок немецких танков и всем нам придется карабкаться на эти прибрежные кручи, чтобы выскочить, если до этого нас не прихлопнут? Это не только возможно, это более чем вероятно. Тем не менее… тем не менее этого не будет.
Почему?
Объяснить это я могу очень просто. Там наши люди. Понятно? Лучше всех это поняли немцы. Им известно, что два-три наших человека держались в доме, когда на них наступали взводы при поддержке танков. Как это объяснить? Это могли бы, вероятно, объяснить немцы, которые полегли мертвыми возле такого дома. Но они молчат. Вот на одном из соседних с нами участков, на кургане, со вчерашнего дня валяется семьсот неубранных немецких трупов. Немцы наступали крупными силами и были уверены, что курган возьмут. Теоретически они могли его взять. Понимаете? Но вот они лежат теперь мертвые. Семьсот немцев. Не считая раненых. А курган - в наших руках! Этот разговор в дрожащей от взрывов землянке происходил в конце сентября, и командир сказал тогда, что три недели назад он не поверил бы в возможность удержать Сталинград, но три недели прошли, и еще три недели прошли, и наступила зима, и Сталинград - советский и будет советским, и тот командир, вероятно, продолжает работать в той же землянке, один из русских людей в Сталинграде, где русские лодочники, моряки, красноармейцы, рабочие совершили чудо, поразившее мир.
Как объяснить это?
Последние события в районе Сталинграда служат ему объяснением. Простым, убедительным. Мы наступаем! Вот что поражало всегда в осажденном, разрушенном, окруженном врагами Сталинграде: у бойцов и командиров даже в самые страшные минуты не было подавленности. Если немцы снова и снова перешли в наступление, - чем им ответить? Атакой! Так думают и генералы, и рядовые бойцы Красной Армии. Так они действуют. Когда-нибудь наши потомки увидят в обновленном солнечном городе бережно охраняемые руины домов, где дрались гвардейцы генерал-майора Родимцева, бросаясь в атаку в тот час, когда немцы уже считали их мертвыми. Казалось, что нет возможностей даже для обороны, а гвардейцы наступали. Взводами гнали немецкие роты, ротами теснили немецкие полки, и городские кварталы, овраги, высоты трижды переходили из рук в руки. Немцы считали это бессмысленной храбростью русских. Смысл русской храбрости открылся немцам теперь, когда их погнали от Сталинграда.
Защитники города никогда не теряли веры в наступление и победу. Красноармейцы умели смотреть дальше и видеть больше, чем теоретики в немецких штабах. Они знали, что рано или поздно их поведут в наступление. Это придавало им силы и в обороне. Я ни разу не видел среди сталинградских бойцов людей с печатью уныния на лице, хотя бывали моменты, когда пасть духом могли бы самые сильные. Сами же немцы, несмотря на все преимущества своего положения, вопили. что попали здесь в ад. Теперь ад в их памяти, действительно, «останется навсегда, как если бы он был выжжен каленым железом». Охваченные страхом, бегущие, тысячами сдающиеся в плен, пусть они скажут теперь, что храбрость сталинградских бойцов, это - храбрость обреченных!
Мир, пораженный стойкостью Сталинграда, ждал объяснения того, что казалось чудом. Люди, сотворившие чудо, отвечают всему человечеству:
Это наша воля, наша вера в победу! // Евгений Кригер, спец. корреспондент «Известий». "Известия", СССР (№277 ). 25 ноября 1942 года.
Оцените новость
Был у нас в батальоне хамниган.
Был у нас в батальоне хамниган. Семён его звали. Хамниган, это национальность такая. Лет сорок Семёну было, он нам, 18-ти летним, стариком казался. Помню, когда он только появился у нас, один его тунгусом назвал, а он улыбнулся своими раскосыми глазами и произнёс: "Я, хамниган, однако".
Был он снайпером и стрелял из своей "мосинки", как бог. Другого оружия он не признавал. А в начале войны, кем только его не ставили. Он и плотником был, и санитаром, и в хозвзод его отправляли. Не помогали и просьбы Семена отправить его на передовую. А командиры посматривали на невысокого, щуплого хамнигана, и только отмахивались, мол, он и по-русски-то толком не понимает.
А сейчас Семён снайпер. Да не простой снайпер, а лучший снайпер дивизии, а может и фронта. Его бойцы за невероятную точность стрельбы,уважительно "сибирским шаманом" называли.
Ходил он на охоту чаще всего один. Уйдёт ночью, сделает себе лёжку, даже мы не знаем, где Семён находится. А он может день, два пролежать, но выждать своего момента и упокоить очередного немецкого офицера
А потом вернётся, сядет в блиндаже, и трубку свою раскуривает. Она постоянно при нем была, казалось, что он её даже изо рта не вынимал, но, когда в засаде сидел, то, ни-ни. Нельзя курить. Как говорил Семён: "Немец, хоть и глупый зверь, но опасный".
Помню, в один из дней ушёл Семён на очередную охоту. Два дня его не было. Потом слышим приглушённый звук, как будто где-то вдалеке, пастух кнутом щёлкнул Это значило, что Семён увеличил свой счета Стрелял он наверняка и каждый его выстрел означал, что очередной захватчик, чином не ниже офицера, заработал себе два метра русской земли.
А через минуту, началось. По тому району, где Семён находился, немцы такой огонь открыли, как будто артподготовка началась, и немцы в наступление собираются идти.
Обычно, после снайперского выстрела, немцы, если обнаружат приблизительно позицию, то накроют её несколькими миномётными залпами, да успокоятся. А здесь, наверное, час долбили и из пушек и из миномётов Видно, кого-то важного Семён упокоил.
Мы даже беспокоится за него стали, но все обошлось. Вернулся Семён ночью, доложил, что убил очередного "немецкого зверя" и закурил невозмутимо свою трубку. Его уже не спрашивали, кого он подстрелил, обычно только спрашивали количество уничтоженных офицеров. Это в бою Семён особо не разбирался в званиях, но, куда попало не стрелял, и всегда выбивал или унтера, или пулемётчика, или офицера. А на охоте, Семён отстреливал только офицеров.Семён, а что это так на тебя сегодня немцы обиделись? Кого ты там приласкал? - спросил командир батальона.
-Не знаю, далековато было, видел, что офицеры были, я самого жирного и выбрал, а кто такой, даже не понял. - невозмутимо ответил Семён
На этом и успокоились. А через три дня к нам в батальон сам командир дивизии прикатил. Дивизионные разведчики доложили, что на этом участке дивизии, наш снайпер уничтожил немецкого генерала, важную шишку, вот он и захотел лично посмотреть на этого меткого стрелка. Представляете, не вызвал Семена к себе, а приехал сам.
Тут же, прямо в траншее, он прикрепил ему на грудь орден "Красной Звезды".
- Так вот он какой, "сибирский шаман "! Послушай, солдат, как тебе это удалось? Ведь, как доложили разведчики, до немецкого генерала было поболее километра! Этого просто невозможно сделать! - произнёс после награждения комдив.
А Семён, немного подумал, затянулся своей трубкой и с улыбкой произнёс:
-Я, товарищ полковник, уже с детства белку в глаз бью, чтобы шкурку не испортить. А немецкий генерал, не белка, шкурку беречь не надо, однако! 
1. Прав ли был Гринев отказавшись служить Пугачеву?
2. Чем привлек Гринев Пугачева.
3. Что рассказал Пушкин о Пугачеве в повести "Капитанская дочка"?
4. Как открывается читателю характер Маши Мироновой?
Благодарность и высший бал за любой ответ!
(Петруша) - главный герой последнего крупного произведения
Пушкина, провинциальный русский дворянин, от чьего имени (в форме «записок для
памяти потомства», составленных в эпоху Александра I об эпохе пугачевского
бунта) ведется повествование. В исторической повести «Капитанская дочка»
сошлись все темы пушкинского творчества 1830-х гг.
француз по имениа) Дефорж;б) Бопре;в) ГиивоДелая змея, Петрушка прилаживал мочальный хвоста) к Мысу Доброй надежды;б) к Огненной земле;в) к АнтарктидеПетрушка проиграл 100 рублейа) помещику Спицину;б) гусару Зурину;в) коллежскому регистратору ХлестаковуГринёва застало в степи следующее атмосферное явлениеа) метель;б) буран;в) пургаГенерал, под началом которого служил Гринёв, сидел ва) Симбирске;б) Оренбурге;в) Белогорской крепостиОтец писал другу-генералу, чтобы тот держал Петрушуа) в чёрном теле;б) в ежовых рукавицах;в) как зеницу ока.В одной из песен группы «Любэ» фигурирует предмет из «Капитанской дочки» А.С.Пушкинаа) тулупчик заячий;б) полтина денег;в) шуба с царского плеча – овчинный тулуп. «Дорога шла, - пишет Пушкин, - по крутому берегу Яика»Яик – это старое названиеа) Урала;б) Волги;в) ДонаШвабрин переведён в Белогорскую крепость в наказание заа) клевету;б) пьянство;в) смертоубийство.«Частый гребень, да веник, да алтын денег» - этоа) приданное Маши Мироновой;б) наследство П.Гринёва;в) богатство Савельича.Стихи Петруши «похвалял» знаменитый русский поэт XVIII векаа) В.Тредиаковский;б) М.В.Ломоносов;в) А.Сумароков.Маша восклицает: «Как подумаю, что надобно будет с ним поцеловаться... ни за что, ни за какие благополучия». С кем целоваться?а) с Пугачёвым;б) со Швабриным;в) с Савельичем.Гринёв после ранения на дуэли очнулся наа) третьи сутки;б) четвёртые;в) пятые.Пугачёв выдавал себя за царя Петраа) Третьего;б) Второго;в) Первого.«Очередь была за мной», - вспоминает Петруша. Очередь куда?а) на виселицу;б) целовать Василису Егоровну;в) дежурить на крепостном валу.Хлопуша – этоа) императорский шут;б) генерал Пугачёва;в) ямщик удалой.Притча, припомненная Пугачёвым о вороне и орле, - этоа) калмыцкая сказка;б) татарская;в) казахская.Гринёв сказал: «Жить убийством и разбоем значит, по мне, клевать...»а) свежее мясо;б) мертвечину;в) хлебушек.Глава, в которой Гринёв с Пугачёвым освобождают Машу Миронову от Швабрина, называетсяа) «Разлука»;б) «Любовь»;в) «Сирота»«У порога лежал Швабрин, простреленный дряхлой рукой...»а) отца моего;б) Савельича;в) БелобородаДама, с которой встретилась М.Миронова, оказалась императрицейа) Екатерина II;б) Екатерина I;в) Елизавета II«Она, мёртвая и окровавленная, показана была народу» Она – это...а) голова Швабрина;б) голова Пугачёва;в) голова ГринёваСемейная реликвия Гринёвыха) портрет Пугачёва;б) письмо царицы;в) фотография Белогорской крепости.
