Уйгуры – восточно-турецкий народ, упоминаемый в китайских летописях с 4 века после Рождества Христова. По мнению некоторых ученых, уйгуры называли себя прежние турецкие народы, и название «уйгуры» тождественно с названием финских угров, или югров: при движении на запад турки смешались с финнами и дали свое имя нескольким финским народностям. Но эта теория не может считаться доказанной.

В средние века уйгуры разделялись на две ветви: одна кочевала в , в бассейне , другая поселилась в Восточном Туркестане, где подверглась влиянию китайской культуры и религиозных учений, распространявшихся из () и западной Азии (зороастризм, манихеизм, несторианство, впоследствии ислам). В китайских летописях северные уйгуры упоминаются под названиями гао-гюй, хой-ху и хой-хэ.

В 8 веке, после распадения государства турков-огузов, уйгуры достигли первенствующего положения в и образовали сильное государство, просуществовавшее около ста лет (744 – 840 годы). Им принадлежит основание города Каракорума, развалины которого существуют и теперь и размерами значительно превосходят развалины города того же имени, построенного в 13 веке . Среди развалин сохранился памятник начала 9 века с надписями (китайской и турецкой), открытый Ядринцевым в 1889 году. Из надписей видно, что северные уйгуры, подобно своим южным соплеменникам, подчинились влиянию западных религиозных учений и что уже тогда рядом с древнетурецким алфавитом употреблялся алфавит сирийского происхождения, получивший потом название уйгурского.

Подобно другим кочевым владетелям Монголии, уйгурские ханы вели постоянные войны с китайцами. В 840 году они были разбиты , жившими в бассейне Верхнего , и бежали на юг, в Восточный Туркестан и Тангоут. Об их судьбах в течение следующих веков существуют только догадки.

В эпоху появления монголов (начало 13 века) упоминается только одно уйгурское владение, в Восточном Туркестане, с городами Бишбалык (развалины около Гучена) и Кара-ходжа (развалины в 30 километрах к востоку от Турфана). Владетель носил титул идикута, был вассалом кара-китайских гурханов, отложился от них в начале 13 века и в 1209 году добровольно подчинился Чингисхану.

Уйгурская культура имела значительное влияние на монголов. Во всех государствах, основанных монголами, уйгуры еще в 14 веке и частью в 15 веке сохраняли влиятельное положение, в качестве чиновников монгольских канцелярий и воспитателей монгольских царевичей и других знатных юношей. От уйгурского алфавита происходят алфавиты монгольский и маньчжурский.

Уйгуры были частью буддистами, частью несторианами и считались самыми ожесточенными врагами ислама. В половине 13 века один из идикутов был казнен за намерение перебить в один день всех мусульман в Бишбалыке.

Владение идикутов упоминается еще во второй половине 13 века, но в уменьшившихся пределах. Под властью идикута оставались только город Кара-ходжа и его округ. Восточная часть (Хами) отошла к , западная (Бишбалык) – к Джагатайскому государству, в состав которого потом вошел и Турфан. Ислам постепенно (с 15 века) вытеснил последние остатки буддизма и несторианства; уйгурский алфавит был вытеснен арабским.

В настоящее время название «уйгуры» существует у многих турецких народов, в качестве названия отдельного рода. Как народное название, оно употребляется только двумя народцами, на границе Тибета – кара-уйгуры и сарыг-уйгуры. Первые говорят по-монгольски, вторые сохранили турецкий язык. Выяснению истории уйгуров и их культуры будут способствовать сделанные в последние годы археологические открытия, научная разработка которых только начата. Кроме развалин построек, найден целый ряд уйгурских рукописей, частью буддийских религиозным текстов (иногда - санскритские тексты с уйгурской транскрипцией), частью деловых документов.

Китай со стороны может казаться единым и неделимым коммунистическим государством, словно сошедшим со страниц красных агиток. На самом же деле это очень сложная и разнообразная страна. Один из наиболее примечательных и необычных ее регионов - Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) со значительной долей мусульманского населения. Корреспондент побывал в самой крупной провинции Китая и посмотрел, как там удается уживаться русским, радикальным исламистам и -атеистам.

«Это китайский ресторан! Мусульманину здесь обедать - харам! Давай-ка лучше найдем какое-нибудь приличное место», - мой гид Азиз говорит вежливо, но непреклонно. «Приличным местом» оказалась чайхана. Стульев в заведении не было, и мы сидели на подушках возле дастархана, в тени развесистых чинар. Рядом - небольшой затянутый тиной пруд, от которого веяло прохладой. Азиз не обманул - здесь и правда было очень уютно.

Он разлил в пиалки ароматный зеленый чай и на ломаном, но бойком английском продолжил развивать свою любимую тему. «Посмотри, какая благодать вокруг! Мы никогда не согласимся, чтобы китайские кафиры переделали все это на свой лад!» - ловко орудуя китайскими палочками в благоухающем плове, поучал меня новый знакомый.

Я посмотрел по сторонам. Сразу же за арыком с журчащей водой располагался пышный восточный базар. Продавцы и покупатели в халатах и тюбетейках вели неспешный восточный торг. Нет, это не Средняя Азия. Я был в Китае.

Разделенный регион

Около двух веков назад единый этнокультурный регион Туркестан оказался разделенным - восточная его часть отошла Китаю, западная - России. Однако по обе стороны границы проживают те же казахи, киргизы и таджики. Наиболее многочисленный коренной народ Синьцзяна - уйгуры, очень близкие по языку и обычаям к узбекам.

В древности Восточный Туркестан был могущественнейшим государством, оказавшим огромное влияние не только на Среднюю Азию, но и на Китай. В 1759 году китайские войска захватили регион и назвали его Синьцзяном («Новая граница»).

С той поры уйгуры восставали более четырехсот раз. Террористические акты повторяются и в наши дни. Некоторые уйгуры воюют на стороне в Сирии. В этом году они распространили в интернете видео, пригрозив вернуться на родину и «пролить реки крови».

Девушка с коромыслом

«Ложка», «вилка», «газета», «машина», «руль» - эти русские слова сегодня используются в обиходе как синьцзянскими уйгурами, так и другими местными коренными народами. И это неслучайно: у российского влияния в этом регионе достаточно давняя и богатая история.

В 1871 году русские войска заняли город Кульджа и прилегающие к нему районы в Синьцзяне. Территория была возвращена Китаю только через десять лет, причем вместе с русскими Кульджу покинуло около 45 тысяч уйгуров, поселившихся в Казахстане и Киргизии.

В 1944-м не без помощи Москвы уйгуры взяли под контроль западную часть Синьцзяна и провозгласили Восточно-Туркестанскую Республику со столицей в городе Кульджа. Здесь тогда было множество советских военных, служивших советниками в уйгурской армии. Однако после прихода к власти Кремль решил не раздражать своего идеологического союзника и пообещал выступить посредником в примирении сторон.

Все уйгурское правительство пригласили в Алма-Ату, откуда оно должно было вылететь на переговоры в Пекин. Но самолет разбился, а с ним рухнула и молодая республика. Уйгуры уверены, что авиакатастрофу подстроили советские чекисты. «Русские всегда используют нас как разменную карту», - жаловался мне один из уйгурских бизнесменов.

В Восточном Туркестане были не только русские военные. В XIX веке на север нынешней автономии, китайский Алтай, спасаясь от преследований царских властей, бежали тысячи семей русских старообрядцев. Именно эти бородатые мужики научили китайских казахов и тувинцев строить деревянные дома, пользоваться баней. И хотя русских здесь уже не осталось, их былое присутствие чувствуется и сегодня.

Внешне деревни китайского Алтая (одного из округов СУАР) очень похожи на типичные поселения южной Сибири. Иногда даже кажется, что «русский дух» в северном Синьцзяне сохранился сильнее, чем в самой России. Так, например, в сибирских деревнях мне не приходилось встречать девушек с коромыслом, а вот на китайском Алтае этот немудреный инвентарь по-прежнему в чести.

Эмигрировали русские и в центральный Синьцзян. Первые переселенцы прибыли сюда в конце XIX века, во время российской оккупации Кульджи. Новая волна переселения пришлась на 20-е годы прошлого столетия. В основном это были белогвардейцы, бежавшие из Средней Азии. Потом - голодающие из России и Украины. До начала культурной революции в Синьцзяне проживало более сотни тысяч русских. Однако после ссоры Мао и Никиты Хрущева «чистокровным» русским настойчиво предложили эмигрировать, что большинство из них и сделало.

Почти как в СССР

Сегодня половина населения региона - китайцы-ханьцы, столько же представителей тюркоязычных народов мусульманского вероисповедания (42 процента уйгуров, 6 процентов казахов, по одному проценту киргизов и таджиков).

Интересно, что Пекин практически полностью копирует советскую национальную политику. Так, в Синьцзяне есть уйгурские, казахские, киргизские и таджикские национальные автономные районы. Во главе каждого из них стоит представитель титульной нации, а заместитель - китаец-ханец.

В автономиях есть телевизионные каналы и газеты на местных языках. Для всех национальностей созданы школы с преподаванием на родном языке, а в институтах действуют квоты для абитуриентов «из нацменов».

Не забыты даже китайские русские, которых около 11 тысяч, в основном полукровок. Наиболее многочисленная русская община сохранилась в той же Кульдже, где живут несколько десятков «чистокровных» славян. В городе есть даже небольшой русский квартал - несколько домов, отделенных от остальных массивным забором православного кладбища.

Русский дух

Такое впечатление, словно очутился в дореволюционной России. Где-нибудь в Европе русские эмигранты ассимилировались, а здесь - законсервировались.

Дело не только в старомодных оборотах речи (например, они говорят «перебиваться с хлеба на квас»), но и в каком-то обостренном чувстве собственного достоинства - империи, пославшей сюда их предков, давно нет, а это чувство осталось. Гармонь - любимый музыкальный инструмент, под который по вечерам исполняются уже неведомые современному русскому народные песни. К обеду непременно подают самодельный квас и выпеченный в собственной печи теплый хлеб.

В Кульдже (китайцы называют его Инин) есть и русская школа, хотя большинство учеников - китайцы-ханьцы и уйгуры. Власти предоставляют русским выходной на Пасху и Рождество. Силами местной администрации даже восстановили православный храм.

Правда, Пекин не потерпит, чтобы местные русские без разрешения сверху общались с . В 2003 году в неприятную историю попал священник Вианор Иванов из пограничного с Синьцзяном казахстанского города Жаркент. Батюшка без ведома китайских властей отправился в Кульджу крестить русских детей. В результате не только никого не крестил, но и сам оказался под домашним арестом в своем гостиничном номере.

«Меня допрашивали на ужасном русском целую неделю! Потом отпустили, но только под обещание не совершать в Китае никаких религиозных обрядов без разрешения властей», - рассказывал он мне.

Апартеид по-уйгурски

Но этот давний инцидент - скорее исключение. В целом у местных русских отношения с китайцами почти идиллические. Увы, этого нельзя сказать про уйгуров. По сути, здесь действует негласный апартеид: уйгуры не только никогда не обедают в китайских ресторанах (там нехаляльная пища), но и избегают делать покупки в магазинах выходцев из метрополии. Национальный конфликт может спровоцировать даже невинный вопрос «который час?». Местные китайцы нередко живут по-пекинскому времени (официально утвержденному в автономии), а уйгуры - по местному, совпадающему с алма-атинским.

«Китайский закон об ограничении рождаемости оскорбляет нашу веру. Мусульманин не должен жить под властью неверных. А если он согласен на это, то он не правоверный, а мунафик (лицемер)», - убеждал меня пожилой уйгур, не решившийся назвать свое имя.

Китайские власти прекрасно понимают, что религиозность уйгуров мешает их интеграции, и действуют достаточно жестко. «Детям до 18 лет и государственным служащим запрещается посещение мечетей» - гласят вывески практически на всех мечетях Синьцзяна. Жизнь мусульман полностью контролируется государственными религиозными комитетами, которые и утверждают кандидатуры исламских священнослужителей.

«Каждую пятницу все имамы идут на собрание в религиозный комитет, где совместно с чиновниками разрабатывается текст пятничной проповеди. Мы также обязаны сообщать подробно властям о всех планируемых мусульманских обрядах», - объясняет один из имамов в Кашгаре.

Причем давление на верующих усиливается из года в год. До 2017-го очень многие замужние уйгурки, например, ходили в паранджах. Но с 1 апреля власти автономии специальным указом запретили такой наряд. Объяснение очень напоминает доводы наших коммунистов времен кампании против паранджи в Средней Азии в двадцатых годах прошлого столетия. Власти автономии подчеркивали: паранджа потворствует собственническим инстинктам мужа, а сняв ее, женщина обретает свободу.

Правда, неясно, как именно будут карать «экстремисток», учитывая, что и «освободить» уйгурских женщин будет очень непросто: во многих регионах СУАР (например, в Кашгаре и его окрестностях) так ходит едва ли не половина замужних женщин. Судя по тому, что сообщений о репрессиях нет, можно предположить, что этот указ выполняется не слишком рьяно.

Непросто приходится не только религиозным женщинам, но и госслужащим, и студентам. Их могут уволить, отчислить только за то, что они ходят в мечеть и соблюдают мусульманские обряды.

«Однажды в деканате прознали, что я и еще некоторые студенты-уйгуры держат пост в Рамадан и ходят в мечеть, - рассказал мне один из местных студентов по имени Салим. - И вот днем в священный месяц Рамадан нас пригласили в деканат: там был накрыт стол, стояло и спиртное. Нам объяснили, что преподаватели хотят получше познакомиться с уйгурскими студентами. Днем в Рамадан есть нельзя, и уж тем более недопустимо для мусульманина употреблять алкоголь. Но нам пришлось согрешить. Если бы мы отказались есть и пить, о нашей религиозности стало бы известно, и нас бы отчислили».

Своя тактика есть и у уйгурских чиновников. Они замаливают грехи перед Всевышним после выхода на пенсию: вместо положенных пяти раз в день совершают намаз по десять или даже пятнадцать раз, наверстывая упущенное.

Ислам с буддийским оттенком

Власти Поднебесной стремятся контролировать не только классический суннитский ислам, но и самые экзотические ответвления этой религии.

«Хороший человек выбирает красивое место и сидит, созерцая природу. После смерти душа праведника отправляется в Космос, а грешника - переселяется в животное», - объясняет мулла Шакар Мамадер из города Ташкурган на китайском Памире.

Рассуждения мусульманского богослова могут показаться крамольными с точки зрения классического ислама. Дело в том, что мой собеседник принадлежит к исмаилитской секте. Учение исмаилизма представляет собой причудливую смесь ислама с индуизмом и философией Платона. Исмаилиты верят и в переселение душ, и в космический разум. По их мнению, время во вселенной делится на циклы, а миры последовательно творятся абсолютным Богом.

«Мы больше обращаем внимание на суть учения, а не на обряды. Исмаилиты считают, что достаточно молиться всего два раза в день, а не пять, как полагается мусульманам. Нас также обвиняют в том, что мы не соблюдаем пост Рамадан. Что ж, каждый человек имеет право на свободу суждений, но на самом деле мы и есть настоящие правоверные мусульмане», - убеждает меня Мамадер.

Внешне села китайского и таджикского Памира практически неотличимы. Как и на таджикском Памире, дом китайских исмаилитов отличается четко выраженной, узаконенной религией планировкой. Окон в стенах нет, свет проникает через узкую щель на крыше. Потолок дома обязательно подпирается пятью колоннами (священное число у исмаилитов).

Памирцы по обе стороны границы славятся своим гостеприимством. Путника обязательно пригласят в дом и угостят крепким чаем с молоком. Правда, если таджикские горцы едят в основном баранину, то китайские предпочитают яка.

Лидер исмаилитов, «наместник Бога на земле» Ага-хан IV проживает в Европе и считается одним из богатейших людей планеты. Этот выпускник мечтает объединить своих единоверцев в «единый духовный имамат». На таджикском Памире у него вроде получается. Он не только открыл здесь университет, но и в самом прямом смысле слова кормит своих единоверцев. Его гуманитарная помощь - основа местной экономики.

А вот попытки «наместника Бога» включить в имамат и китайский Памир потерпели неудачу. Власти Поднебесной вежливо, но твердо заявили, что не нуждаются в гуманитарной помощи. Зарубежные гуру Пекину не нужны.

Кнут и пряник

В Китае любят рассказывать о преимуществах китайской перестройки по сравнению с советской: в России, увлекшись развитием демократии, совсем забыли об экономике, в итоге - хаос и распад Союза. В Пекине же пошли другим путем: экономику реформировали под жестким контролем Компартии, а все вылазки сепаратистов решительно подавлялись. Причем сторонников независимости откровенно пытаются купить. Национальные окраины сейчас - главное направление помощи из Центра.

Если в советские времена Средняя Азия была гораздо более развитым регионом, чем Восточный Туркестан, то сегодня ситуация изменилась кардинально: среднеазиатские республики все больше напоминают страны третьего мира, а мусульманский Китай - развитые государства Запада.

Успехи действительно поражают. Так, еще в начале 1990-х города автономии были застроены унылыми пятиэтажками, а передвигаться приходилось на извозчике - достать такси было практически невозможно. Спустя 10 лет я оказался в другом мире: сияющие рекламой магазины, высотки, непрерывный поток автомобилей на новых дорогах. По количеству технических «заморочек» в жизни обычных граждан Синьцзян сегодня не уступает даже США.

Не забыли в автономии и о туризме. Благодаря отличным дорогам путешественники могут без труда добраться до самых отдаленных уголков СУАР, где для них построены великолепные гостиницы и рестораны. В Синьцзяне же вкусы чужеземных путешественников учли до мелочей - например, в мусульманском регионе без труда можно найти холодное пиво. СУАР теперь - один из популярных туристических направлений: его посещают в десятки раз больше иностранцев, чем Среднюю Азию. Чужеземцы оставляют здесь деньги, и это не может не радовать даже самых упрямых уйгурских сепаратистов.

Такая политика кнута и пряника приносит плоды: число сторонников независимости неуклонно снижается. Нет, уйгуры по-прежнему недолюбливают китайцев, но возможность успешного бизнеса, помноженная на страх быть арестованным за сепаратизм, пересиливает абстрактные идеалы свободы.

«Конечно же, любой уйгур мечтает о независимости своей родины. Однако приходится признать, что это лишь недостижимая мечта. Лучше уж делать деньги, чем сидеть в тюрьме», - с видом Ходжи Насреддина изрекает народную мудрость бывший подпольщик, а ныне владелец процветающей туристической фирмы Ибрагим.

Доброго времени суток.

Увидев, что вопрос находится в шапке проекта и неудовлетворённый ответами людей, не имеющих отношения к данному этносу, хотел бы внесли свои корректировки; ради формирования целостного и разумного ответа на вопрос: "В каком же положении находится древний тюркский народ, угодивший под экспансию маньчжуров в XVIII в.?"

Не стану скрывать, что некоторые формулировки и предположения ответчиков вызвали у меня легкую эйфорию. Почему Екатерина, имеющая внешность характерную для байкальского антропологического типа может отождествлять казахов и уйгуров? Сравнивать туранидов и фергано-памирскую расу - тоже самое, что выбирать оливковое масло или растительное.

Уйгуры - это смесь монголоидных и европеоидных рас

Смесь монголоидных и европеоидных рас - это тураниды или по-другому южносибирская раса.

Как и у казахов, так и у уйгуров весьма разношерстная внешность. Имея в роду д. Малика; сестер Бижан и Айгуль; двоюродных братьев - Армана и Талгата; сары-казаха (казах-блондин с веснушками; есть быть точнее: рыжий-казах) Алмата; племянницу Саиду; племянников - Джанибека и Ерлана. И не скажешь, что мы являемся кровными родственниками; наша внешность отличается: кто-то похож на туранида; другой похож на чосонида. Раза два общаясь с казахами приходилось слышать, что уйгуры более темненькие, чем казахи. Лично знаком с уйгуром-метисом (мать русская) из г. Алматы (Казахстан); 50% русской крови не смогли кардинально скорректировать различие между чистокровными уйгурами и полукровкой. Да, он светлее своего отца, только вот похож на казаха (без инородной примеси).

Южные субэтносы (кашгарцы, хотанцы, атушцы, яркендцы) в большинстве относятся к европеоидной расе памиро-ферганскому типу, лобнорцы, турфанцы и кумульцы монголоидные и смешанного типа, кульджинцы, аксуйцы и кучарцы смешанного типа.

Антропологические различия уйгурских субэтносов объясняется, тем что исторически северные регионы более часто контактировали с монголоидными народами, в отличие от южных. Из южных уйгуров ярко выраженную монголоидность присуща малочисленному субэтносу пулурцев, что связано с тибетским происхождением этой группы уйгуров, а также доланам и катаганам, проживающим южнее Кашгара и ведущим своё происхождение от монгольских племен

Как и казахи, уйгуры делятся на субэтносы (по-уйгурски юрты). Их достаточно много и они отличаются, но не так уж слишком, как, допустим, казанский татарин и крымский. Как правило отличия в обычаях, говоре или диалекте, этническом происхождение. Знаком с уйгуркой, которая происходит из кашгарцев (угр. қәшқәрлиқләр). Её предки бежали из г. Кашгар в КАЗССР в 50-х гг. XX в.

Не буду вдаваться в крайности, как это сделал Первый Президент р. Туркменистан Сапармурат Ниязов в своей «Рухнама», обусловив что туркмены зародились 5000 лет назад. Начнем с того, что достоверно известно.

1) Уйгуры являются самым древним тюркский народом.

Центральная Азия с древнейших времен является не только прародиной уйгуров, но и одной из древнейших и ценнейших колыбелей мировой культуры. Именно поэтому историк Льюис Морган (1818-1881) отмечал: «Ключ мировой культуры спрятан в Таримской долине. Когда он будет найден, станут известны и тайны мировой культуры» Согласно археологическим раскопкам, в Таримском бассейне некогда обитали тохары. В Средние века по Таримскому бассейну проходило большинство шёлковых путей. Переселившиеся в 840 году нашей эры из Монголии в Синьцзян восточные уйгуры явились, таким образом, потомками тех, кто восемь тысяч лет тому назад переселился из Таримской долины в Монголию и окрестности Байкала.

Предки уйгуров были привержены шаманизму. Шаманисты верили в природные силы: Солнце, Луну, Небо (голубизну неба), Землю, Воду. Согласно этим верованиям, предки сооружали жилища таким образом, чтобы двери открывались на восход. Тюркские и восточно-уйгурские каганы (Уйгуро-Орхонские каганы) иногда (в особо торжественные обряды, пиршества) сидели лицом на восход (восток) и девять раз кланялись Солнцу. Даже имена Уйгуро-Орхонских каганов напоминают об этих обычаях. Например, Уйгуро-Орхонский каган Чондихан (был у власти с 821 по 824 год) носил титул: «Кун танрида улук болмиш Алии Кучлук билге каган» (Благословленный солнцем могущественный каган).

Основу Уйгурского каганата составляли рода «он уйгуров » и «токкуз уйгуров ». С этого времени племена туров слились в единое целое и стали называться «уйгурами » (VII в, скорее всего).

Читая госпожу Ремилёву «Ойрат-монголы» (2010). в начале книги можно заметить строку: "Зюнгария отчасти была населена "Уйгурами" - народом тюркского, родственного монголам происхождения, принявшим культуру и письменность, не от китайцев, а с запада. (Хара-Даван Э. Чингис-хан как полководец и его наследие, Белград, 1929 . P.S данную книгу, в начале творческого пути читал Л.Н.Гумилёв).

Предки уйгуров до нашей эры жили на территории, ограниченной на востоке Кумулом, на западе Манасом, на юго-западе - Турфаном. Если бы в Джунгарии и долине Тарима в древние времена жили не уйгуры, а какие-либо другие народы, говорящие на ином языке, то не было бы в наименовании озер, гор. рек, местностей, и так далее, уйгурских (тюркских) значений, типа «Барскёль» (Тигровое озеро), «Танритаг», «Алтай» (Золото), «Кум» (Песок), «Он су» (он - по-казахски десять, су - вода), «Сули» (насыщенная водой земля).

В 821 году нашей эры правящий двор династии Тан преподнес в качестве наложницы Танскую принцессу Таи Х\ уйгурскому кагану Кун Танрида болмиш Алп Кучлук Ыіліс. Основываясь па этих обстоятельствах, можно сделать вывод, что Джунгария и Таримская долина уже с то врем и входили в состав Уйгурского каганата. Поэтому Уйгурские каганы держали там многочисленную кавалерию. Во время усиления Уйгурского каганата, когда он принял рамки империи (745--830 годы), в его состав входили современная Монголия и часть Внутренней Монголии, Джунгария, долина Тарима, Ферганская долина, Кыргызстан, долина Или, окрестности Балхаша.

Воспользовавшись тяжелым положением Уйгурского каганата (междоусобицей, стихийными бедствиями), взбунтовавшиеся кыргызы (находившиеся в подчинении Уйгурского каганата), захватили Карабалгасун. Они убили Кара Болука и кагана Кичик Текина. Ставку кагана в Карабалгасуне предали огню. Государственную казну разграбили. Таким образом, насчитывавший в период своего расцвета войсковые соединения в 221 тысячу всадников, Уйгурский каганат в 839 году не смог сдержать тяжелого натиска кыргызов, которое окончилось так трагически. Впоследствии, большая часть восточных уйгуров в 840 году с восточных земель Уйгурского каганата (современная Монголия) переселилась на западные земли каганата (Центральную Азию). Часть уйгуров, бежавшая на запад, под предводительством Пан Текина, обосновалась сначала у Баркёля, а затем в Турфане, Карашахаре, Кучаре. Их численность не превышала 200 тысяч человек, в этот период общая численность Центральноазиатских, в частности, Синьцзянских уйгуров превышала один миллион человек.

*карта Монгольской империи.

К этому времени уйгуры уже утратили бразды величия. Именно уйгуры переводили монгольские тексты на тюркский язык. История знает Тататунга, приближенного Чингис-хана, из средневековых уйгуров Идикутства. По данным из источников, он научил средневековых монголов письму.

*современный рисунок

Карта Чагатайского улуса (Могулистан) XV в. : самый настоящий рассвет карлуков.

ВКонтакте существует три прагматичных сообщества, посвященных уйгурам:

1. BIZ UYGHURLAR МЫ УЙГУРЫ بىز ئۇيغۇرلار
   Спросив у своей знакомой уйгурки из Шымкента: "Почему казахстанские уйгуры обитали в основном возле Алматы?". - Ватан рядом. И ещё добавила, если вернется в Синьцзянь, наврятли сумеет вернуться в Казахстан.

Что необходимо, чтобы за полгода задержать миллион членов одной этнической группы? Огромные ресурсы и сложная организация, но власти Китая не скупятся. Огромная часть уйгурского населения в западном регионе Китая Синьцзян-Уйгурском автномном районе, а также казахи, кыргызы и другие этнические меньшинства, находятся под стражей, дабы пройти через то, что государство называет «преобразованием через образование». Многие десятки тысяч из них были заключены в новые лагеря, контролирующие их мысли, с колючей проволокой, усиленными дверьми и комнатами охраны.

Китайские власти, как правило, сдержанны и уклончивы, а то и откровенно отрицают сами факты, когда встречают сообщения о таких лагерях. Но теперь - поясняет в своей статье на The New York Times специалист по Синьцзяну историк Райан Тум - им придется объяснить свой собственный красноречивый след в качестве доказательства: онлайн-систему публичных торгов, созданную правительством, и приглашающую подрядчиков, чтобы помочь построить и запустить лагеря.

Тум напоминает, как за последнее десятилетие власти Синьцзяна ускорили политику, направленную на изменение привычек уйгуров - даже, по словам государства, их мыслей. Местные органы власти организуют публичные церемонии и подписывают просьбы этнических меньшинств подтвердить свою верность Коммунистической партии Китая; они проводят обязательные курсы переобучения и танцевальных выступлений, потому что многие ученые Ислама запрещают танцы. В некоторых районах органы безопасности регулярно проводят оценку риска, создаваемого жителями: уйгуры получают 10-процентный вычет на их счету только свою этническую принадлежность и получают еще 10 процентов, если они ежедневно молятся.

Уйгуры привыкли жить в угнетенном состоянии, но меры стали драконовскими после прибытия в конце 2016 года нового регионального начальника партии из Тибета (то есть, другого региона с угнетенным меньшинством). С тех пор некоторые местные полицейские говорят, что им с трудом удается выполнить свои новые квоты по задержаниям - в случае одной деревни, это 40 процентов населения.

В новом исследовании Адриана Занза , исследователя Европейской школы культуры и богословия в Корнтале (Германия), были проанализированы правительственные объявления, предлагающие тендеры на различные контракты, касающиеся объектов перевоспитания в более чем 40 населенных пунктах в Синьцзяне, что позволяет увидеть обширные бюрократические, человеческие и финансовые ресурсы, которые государство посвящает этой сети содержания под стражей. В докладе раскрывается стремление государства к созданию лагерей во всех уголках региона с 2016 года, стоимость которых составляет более 680 миллионов юаней (более 107 миллионов долларов).

Приглашение на участие в торгах, как представляется, было опубликовано 27 апреля - знак того, что будет построено больше лагерей. Эти призывы к тендерам относятся к компаундам до 81754 квадратных метров, а некоторые - к кварталам для Народной полиции, полувоенным силам безопасности. Местные органы власти также размещают объявления по набору персонала лагерей с опытом в криминальной психологии или службы в армии и полиции.

Доказательства этих технических деталей неоценимы, особенно учитывая растущие трудности, с которыми сталкиваются исследователи и журналисты, пытающиеся работать в Синьцзяне. Несколько иностранных журналистов подготовили важные статьи, несмотря на полицейские домогательства и короткие аресты; этническим уйгурские репортерам и их семьям приходится гораздо хуже.

Учитывая риски, информация из первых рук от бывших задержанных остается редкой - хотя кое-что начинает появляться.

В феврале один уйгурский студент, обучающийся в США, дал изданию Foreign Policy одно из самых подробных описаний условий содержания, опубликованных до настоящего времени. Он был арестован по возвращении в Китай в прошлом году, а затем содержался в течение 17 дней без какого-либо обвинения. Он описал долгие дни марша в переполненной камере, скандируя лозунги и просматривая пропагандистские видеоролики о якобы незаконной религиозной деятельности. Когда его освободили, охранник предупредил его: «Что бы ты ни говорил или не делал в Северной Америке, твоя семья все еще здесь, и мы тоже».

В прошлом месяце этнический казах описал для Радио Свободная Европа / Радио Свобода свое четырехмесячное пребывание в лагере в северном Синьцзяне. Он встречал заключенных, отбывающих срок до семи лет. Он сказал, что его заставляли изучать, как «хранить в секрете национальные секреты» и «не быть мусульманином». В этих случаях, как и во многих других, задержанных содержали без связи с внешним миром, так что даже их семьи не знали, что происходит с ними.

И теперь эти редкие свидетельства очевидцев подкрепляются, хоть и невольно, самим китайским государством, поскольку оно публично призывает объявляет тендер на строительство еще большего количества лагерей для заключенных.

Многие детали этой тюремной системы скрыты и остаются неизвестными - на самом деле даже конечная цель лагерей не совсем ясна.

Они служат средством для принудительной индоктринации - гражданин Казахстана, навестивший своих родителей в Синьцзяне и попавший в такой лагерь, рассказывает, что им запрещали благодарить Аллаха перед едой, но заставляли восхвалять коммунистическую партию, КНР и китайского лидера Си Цзиньпина. Кроме того, они пели песни, восхваляющие партию, изучали китайский язык и историю, согласно которой среднеазиатские этносы Синьцзяна были отсталыми, прежде чем их «освободили» китайские коммунисты в 1950-х годах.

Некоторые чиновники используют лагеря для предотвращения, а также для блокирования людей, которых они предположительно подозревают в оппозиции китайскому правлению: как минимум в двух местах власти направляют людей в возрасте до 40 лет, утверждая, что эта возрастная группа является «насильственным поколением».

Лагеря также являются орудием наказания и, конечно же, угрозы. Немногие задержанные официально в чем-то обвиняются, еще меньше тех, кто был официально осужден. Некоторым говорят, как долго они будут содержатся; другие просто держатся на неопределенный срок. Эта неопределенность - произвольная логика задержания - внушает страх всему населению.

Райан Тум отмечает, что повсеместное наблюдение было заметно усилено во время его последней поездки в Синьцзян в декабре прошлого года - настолько, что он избегал разговаривать с уйгурами, опасаясь, что простое общение с иностранцем приведет их к отправке в лагерь. Между тем, уйгурские контакты за пределами Китая сравнивают нынешнюю кампанию с «культурной революцией» времен Мао и ее постоянно меняющимися правилами. Они объясняют, что даже если уйгуры в Синьцзяне сегодня захотят полностью подчиниться режиму безопасности, они просто не знают, как это сделать. Раньше присоединение к силовикам (полиции, армии и т.д.) было редким способом обеспечения личной безопасности. Но сейчас не спасает даже это.

Десятки тысяч семей были разлучены; криминализируется вся культура. Некоторые местные чиновники используют угрожающий язык для описания цели задержания, вроде «искоренение опухолей» или распыление химикатов над сельскохозяйственными культурами, чтобы убить «сорняки».

Обозначит одним словом преднамеренное и крупномасштабное жестокое обращение с этнической группой очень сложно: старые термины часто маскируют специфику новых несправедливостей. И даже сравнений между страданиями разных групп по своей сути чревато возможным редукционизмом. Райан Тум, по его словам, готов «отважиться» на такое заявление, чтобы описать тяжелое положение уйгуров, казахов и киргизов сегодня: Синьцзян стал полицейским государством, конкурирующим с Северной Кореей, с формализованным расизмом по модели южноафриканского апартеида. Мы же добавим, что даже «полицейское государство» недостаточно выражает происходящее, поскольку полицейским государством мы можем назвать и другие страны, вроде РФ, с гораздо меньшей (пока что!) системой контроля, чем в коммунистической КНР.

Есть все основания опасаться, что ситуация только ухудшится. В последнее время появилось несколько сообщений об уйгурах, умерших в заключении, - тревожное эхо применения пыток в лагерях перевоспитания в Китае для последователей движения Фалуньгун. Судя по массовому строительству лагерей в Синьцзяне, китайские власти, похоже, не думают, что они приблизились к достижению своей цели.

Как Коммунистическая партия доводит мусульман до суицида.

Преследования уйгурских мусульман в Синьцзян-Уйгурском автономном районе дошли того, что житель города Кашгар, доведенный до отчаяния угрозами помещения в лагерь политического перевоспитания, покончил с собой.

Уйгурский житель Турсун Аблет не смог прочесть наизусть партийным чиновникам текст национального гимна на китайском языке, запомнив слова только на родном уйгурском. После этого ему пригрозили отправить в лагерь политического перевоспитания, где Турсуна бы заставили приобщаться к ценностям коммунизма и вычеркивать из жизни ценности ислама, передает Radio Free Asia.

Не выдержав давления со стороны государственных служб, мужчина повесился в родной деревне.

«Я слышал, что это связано с занятиями, которые он посещал, его что-то задело. Занятия были организованы комитетом по делам семьи для людей, которым необходимо выучить китайский язык, устав компартии и т.п.», – пояснил сотрудник местных органов власти.

Супруга погибшего рассказала, что за день до самоубийства Аблет вернулся с этих самых занятий и с горечью произнес, «что же это за жизнь такая».

«Всю жизнь он трудился разнорабочим, он был очень тихим человеком, заботился о семье», – сказали о погибшем знакомые с ситуацией местные жители.

Из всех китайских сюжетов наиболее острым в настоящее время является майдан в Гонконге, где продолжаются массовые акции протеста. И всё же не Гонконг является для КНР главной угрозой дестабилизации, а Синьцзян-Уйгурский автономный район. И с этой точки зрения, не отрицая важности и символичности для общекитайской политической жизни гонконгских акций протеста, мы имеем право отнестись к происходящему там, в том числе, и как к шумной вспышке, возможно, отвлекающей внимание от северо-запада Китая. А потому знакомство с китайской ситуацией мы начнем именно с Синьцзян-Уйгурского автономного района.

Мария Подкопаева

Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) населяют 47 национальностей. Но титульной нацией автономного района являются уйгуры. И именно на них ориентирована политика КНР в этом районе. Определяющим же в этой политике является сегодня тот факт, что значительное число уйгуров исповедует ислам. А также то, что ислам уйгуров с каждым годом становится всё более радикальным. Дополнительное напряжение в этой ситуации создает то, что значительное число уйгуров проживает не в КНР, а на юге Киргизии, где они относятся к радикально настроенной части мусульман этой страны. И именно эти обстоятельства, судя по всему, в самое ближайшее сыграют решающую роль в попытках дестабилизации Китая. А положение в Гонконге показывает, что попытки дестабилизации уже начались. Так что остается не так уж много времени на то, чтобы уяснить себе, что такое уйгурская проблема в Китае.

Для характеристики политики китайских властей относительно уйгуров СУАР уместно сравнение с другой народностью КНР, также исповедующей ислам. Речь идет о хуэйцах, населяющих Нинся́-Хуэйский автономный район. Даже в нем их доля не превышает 34 %. Данная территория вошла в состав китайской империи примерно в III веке до н. э. и более чем за тысячу лет глубочайшим образом укоренена в общекитайском культурно-историческом поле. Кроме того, географически территория хуэйцев расположена внутри территории КНР, хотя и с сильным смещением к северу страны. Хуэйцы разговаривают на тех же диалектах, что и местное ханьское население, выглядят, как китайцы, и по факту ими и являются. Единственное, пожалуй, броское отличие связано с запретом ислама на употребление свинины и алкоголя. Таким образом, хуэйцы не рассматриваются в Китае как этническая «группа риска».

С уйгурами всё иначе. Эти граждане Китая для титульных китайцев остаются постоянной «группой политического риска». Уйгурский язык относится к тюркским, письменность уйгуров основана на арабском алфавите, и сами коренные жители выглядят иначе, чем ханьцы - крупнейшая государствообразующая народность Китая. Сегодняшние уйгуры - это замкнутая этническая группа, мало подверженная ассимиляции, чтящая всё, что составляет ее идентичность: культуру, историю, религию. Историческим топонимом этой территории является Восточный Туркестан.

Синьцзян же на китайском языке означает «новую границу». И это неслучайно. Эти земли после сложных исторических перипетий окончательно вошли в состав КНР только в XX веке, да и расположены они на периферии страны. Последний шанс создать самостоятельное государство история предоставила уйгурам, когда в небытие ушла Российская империя, а в Китай вторглись японцы. Однако долго уйгурское исламское государство не продержалось. Созданная в 1933 году Восточно-Туркестанская республика (ВТР) была совместными усилиями советских и китайских войск «упразднена» в 1935 году.

Повторно ВТР была провозглашена в 1944 году. Однако в августе 1945 года между Китаем и СССР был подписан договор о дружбе и сотрудничестве, в приложении к которому Советское правительство заявляло, что вопрос с Уйгурией СССР относит к внутренним делам Китая, в которые он не будет вмешиваться.

В 1949 году, после победы Компартии Китая над Гоминьданом, Политбюро ЦК КПК приняло решение о дислоцировании в Синьцзяне (Уйгурии) частей Народно-освободительной армии Китая численностью в 250 тысяч человек и о начале массового переселения туда ханьского населения. Официально о создании Синьцзян-Уйгурского автономного района было объявлено в 1955 году.

В своей более ранней истории Синьцзян несколько веков был зоной влияния Китая, но одновременно территорией бунтов, восстаний, завоеваний, разделов и междоусобиц. Уйгурский каганат VIII–IX вв. имел множество политических «государственных наследников», каждый из которых, не добившись внутренней консолидации, в итоге утрачивал самостоятельность. В разные периоды истории территория проживания уйгуров подолгу оставалась зоной политической нестабильности. И неудивительно, что с момента официального создания СУАР в составе КНР в 1955 году центральные власти Китая проводят там жесткую политику.

Однако политика эта несет в себе отнюдь не только запреты. Например, уйгуры как национальное меньшинство имеют послабления в части государственной политики «одна семья - один ребенок». Запреты же начинаются там, где возникает угроза радикализации. К примеру, очень жестко соблюдаются антирелигиозные меры: так, лицам до 18 лет запрещается участвовать в религиозных обрядах.

Вообще, за любыми очагами религиозности в светском Китае следят с повышенным вниманием - как за питательной почвой трех зол: сепаратизма, терроризма, экстремизма. Это внимание резко повысилось после начальной фазы «арабской весны». От китайских политиков не укрылось, что важнейшей организационной структурой подготовки «арабской весны» стали многотысячные группы в социальных сетях. И что именно через интернет проходили управляющие сигналы во время начавшихся беспорядков. К этой угрозе в Пекине отнеслись всерьез. И ответили уголовными преследованиями за поиск и просмотр в интернете материалов радикально-религиозного характера.

Но первым и основным элементом стратегии пекинского правительства в отношении Синьцзян-Уйгурского автономного района стало его массовое заселение представителями базовой китайской этнической группы - ханьцами. На 2000 год уйгуры составляли 45 % населения Синьцзяна, ханьцы - 40 %, в абсолютных числах - 8 345 622 уйгуров в СУАР из примерно 11 миллионов проживающих в Китае вообще. При этом расселение уйгуров и ханьцев в регионе неравномерное: есть территории и города, где уйгуры составляют до 90 % - например, Кашгар. И потому Кашгар сегодня является одной из наиболее взрывоопасных точек СУАР.

При этом переселенные в СУАР экономически и политически активные ханьцы занимают ведущие положение в основных сферах жизни региона. Когда в начале XXI века в Пекине было принято решение об ускоренном экономическом развитии этой отсталой территории, сюда пролился финансовый ливень. Преобладающая доля благ от этого инвестиционного потока досталась ханьцам, что не могло не вызвать недовольства уйгуров. Это недовольство начала активно подогревать инициированная Западом пропаганда, направленная на социально-экономическую дестабилизацию. Результатом стали массовые беспорядки, унесшие сотни жизней.

Но и политика Пекина в СУАР основательно продумана. С начала 2000-х она проводится в соответствии со стратегической концепцией «Большое освоение запада», рассчитанной до 2050 г.

Практическая реализация концепции разделена на 3 этапа. Первый этап (2001–2010 гг.) уже полностью реализован. По его итогам экономика западных провинций достигла первичного уровня индустриализации и среднегодового роста ВВП в 10 %. В СУАР этот показатель уже в течение 10 лет не опускается ниже 10 %, а в 2012 г. превысил среднекитайский уровень, составив 12 % ($119 млрд).

Сейчас идет осуществление второго этапа (2011–2030 гг.), нацеленного на модернизацию промышленности. И этот второй этап также проходит в условиях борьбы Пекина с дестабилизацией региона.

5 июля 2009 года в столице СУАР Урумчи вспыхнули массовые беспорядки. При этом поводом для митинга, переросшего в кровопролитие, стали события, произошедшие еще 26 июня 2009 г. в провинции Гуаньдун, географически являющейся едва ли не максимально удаленной точкой от родины уйгуров. Там, на заводе игрушек, подрались местные рабочие и гастарбайтеры-уйгуры, которым не нашлось работы у себя дома. Число пострадавших среди последних составило 89 человек, из которых двое скончались в больнице. Драка в другом конце страны аукнулась в Синьцзяне 197 убитыми, 1600 ранеными, сожженными автомобилями, автобусами, разгромленными магазинами, точные данные о которых просто несущественны по сравнению с человеческими потерями.

Столь специфические географические обстоятельства волнений говорят о явной скоординированности данных событий. А о серьезности отношения к ним властей КНР говорят последовавшие за ними 30 смертных приговоров уйгурам, ставшим инициаторами этих волнений. В сочетании с обвинениями местных ханьцев в присвоении основных благ от правительственных инвестиций в регион эти приговоры резко повысили градус конфликтности уйгуров в отношении Пекина. А заодно - привели к очередной активизации разжигания конфликта из-за рубежа. Так, 7 октября 2013 года в статье «Нью-Йорк таймс» был приведен пример: на китайском веб-сайте по поиску работы примерно в половине из 161 вакансии имелось предостережение, что заявки от лиц, не являющихся ханьцами, или тех, для кого китайский язык не является родным, даже не будут рассматриваться.

Положение с каждым годом становилось всё более серьезным. И в мае 2014 года новый руководитель КНР Си Цзиньпинь созвал высшее партийное руководство на специальное совещания по «уйгурскому вопросу». В результате было признано необходимым поднять трудовую занятость уйгуров, особенно на юге автономии. Причем государственные предприятия обязали предоставить национальным меньшинствам квоту не менее 25 % рабочих мест.

Однако это политическое решение пока не слишком сказалось на стабилизации ситуации, поскольку процесс уйгурской радикализации в регионе за последние годы успел зайти очень далеко. В последние 15 лет заметная часть уйгуров последовательно переходила с позиций национализма и борьбы за сохранение родного языка на позиции исламского радикализма во всех его экстремистских проявлениях. Уже с 90-х с уйгурами в Китае стали связывать деяния, носящие очевидно террористический характер.

О причинах этого можно говорить много. Среди них и общая радикализация ислама в соседней Средней Азии, и бурный всплеск активности талибов в соседнем Афганистане, и учеба уйгурских радикалов в пакистанских исламских военных лагерях талибов, и их участие в боевых действиях террористического «исламского интернационала» во множестве «горячих точек». Эти процессы, радикализующие уйгурский национализм и сепаратизм, получали постоянную и активную подпитку американских политиков, идеологов и специнструкторов.

В целом подоплеку событий последних лет в СУАР, и особенно уйгурских терактов этого года, уместнее искать не столько в характере отношений СУАР с Пекином, сколько в быстром росте влияния КНР в мире. Когда Китай стал стремительно набирать вес на мировой арене, в его застарелые «болячки» вдохнули новое содержание. Какое же именно?

Об этом - в следующем номере.

(Продолжение следует)

Кто такие уйгуры, должны разбираться все, кто интересуется коренными азиатскими народами. Изначально они произошли из Восточного Туркестана, сейчас это так называемый Синьцзян-Уйгурский район на территории Китая. Уйгуры - тюркоязычный народ, которые преимущественно проживают именно в этом регионе, по вероисповеданию они мусульмане-сунниты.

Происхождение народа

О том, кто такие уйгуры, мы подробно расскажем в этой статье. Процесс формирования этого народа был непростым и очень длительным во времени. Их прямыми предками были племена из Восточного Туркестана, которые сыграли ключевую роль в державе Хунну, это древний кочевой народ, который жил в северных степях современного Китая.

Если судить по письменным источникам, кто такие уйгуры, впервые удается выяснить в III веке нашей эры. В то время они входили в крупное объединение, которое в китайских династийных хрониках называют гаоцзюй.

Спустя пару веков в китайских источниках начинает встречаться новое название этого союза - теле. Большое количество этих племен мигрировало на запад, обосновавшись в Юго-Восточной Европе и казахских степях. Те, которые остались в Центральной Азии, были в результате завоеваны тюрками.

Хангайские горы

В те времена теле обосновались на территории Семиречья и Джунграии. В 605 году предводитель уйгуров увел свои племена в Хангайские горы после того, как тюркским Чурын-каганом были уничтожены несколько сотен вождей теле. После переселения уйгур в Хангайские горы ими была создана обособленная группа, которые китайские историографы называют "девятью племенами". Государство основывалось на налаживании дипломатических отношений с соседями.

В 630 году произошло падение Тюркского каганата. Тогда уйгуры выступили в виде мощной и значительной политической силы, лидерство утвердилось за десятью племенами, которые возглавлял яглакар. До VIII века они входили в состав Тюркского каганата.

Этническая консолидация

Говорить о том, кто такие уйгуры, можно стало после окончательного завершения процесса этнической консолидации. Это произошло приблизительно в VIII веке, когда окончательно распался Тюркский каганат. Тогда было образовано Уйгурское раннее феодальное государство, больше известное как Оно появилось на реке Орхон.

Каганатом руководили представители рода яглакар. В те времена официальной религией считалось религиозное учение, названное по имени его основателя Маниса с добавлением определения "живой". Учение было основано на христианских и гностических представлениях, опиралось на специфическую трактовку событий, описанных в Библии. Со временем в манихействе возникло множество заимствований из других религий, например из буддизма и зороастризма.

При этом манихейство не было непосредственно связано с восточными и западными учениями, которым была свойственна дуалистическая доктрина. Для непосредственно манихейского учения было характерно представление о вселенском характере настоящей, так называемой истинной религии. Манихейство органично встраивалось во всевозможные культурные контексты, но большинство современных исследователей не считают манихейство действительно мировой религией.

Манихейская теократия

В 795 году у власти встало племя эдизов, которое со временем приняло название яглакар. Историк-этнолог который глубоко исследовал азиатские народности, интересовался уйгурами, фото которых есть в этой статье, считал этот эпизод началом прихода к власти манихейской теократии.

В своей книге "Тысячелетие вокруг Каспия" Гумилев отмечал, что в 795 году место на престоле занял сын одного из влиятельных вельмож по имени Кутлуг при условиях ограничения власти. Хан был лишен судебной и исполнительной власти, политика фактически оказалась под контролем манихейцев. В результате союз племен превратился в теократию.

В 840 году власть в каганате на семь лет вернулась к племени яглакар, но в результате сложных экономических и внутриполитических процессов, а также внешнего влияния древних кыргызов Уйгурское государство распалось. Отряды кыргызов преследовали разбитых уйгуров, устремляясь в глубь Восточного Туркестана.

В результате часть уйгуров переселилась в Восточный Туркестан, а также в западную часть Ганьсу, где были официально созданы сразу два независимых государства. Это Уйгурское идыкутство (средневековое феодальное тюркское государство) в Турфанском оазисе и Кянсуйское княжество, которое было образовано на территории современной китайской провинции Ганьсу.

Во внутренней Монголии

Первоначально около пятисот уйгуров переселились на территории племени шивэйна в районе среднего течения Амура во внутренней Монголии. В 847 году кыргызы отправились с походом на Амур, напав на племена шивей и уйгуров, китайцы в это же время атаковали племена хи. После этого нашествия уйгуры частично отправились в Восточный Туркестан.

В уйгуры стали ассимилировать местное население, которое было преимущественно иранским, передав ему собственную культуру и язык. В то же время от иранцев уйгуры приняли традиции оазисного земледелия, а также некоторые виды ремесел. Основной религией народа, которому посвящена наша статья, был буддизм, со временем активно начало распространяться христианство.

Начиная с X века среди уйгуров распространяется ислам, в XVI столетии он окончательно вытесняет все другие религии в Восточном Туркестане. Когда уйгурами был принят ислам, они лишились своего национального письма, которое было вытеснено арабской графикой.

Современный этнос

В это же время начинает формироваться современный этнос уйгуров с новоуйгурским языком. Решающим крупным этническим компонентом, который вошел в состав современного уйгурского этноса, стали могулы. Так себя называли тюркизированные монголы, которые осели в Восточном Туркестане приблизительно в XV веке. Ряд других причин привели к тому, что само понятие "уйгуры" стало употребляться очень редко, во многом из-за политико-административной разобщенности, а вскоре оно было окончательно вытеснено религиозным самосознанием.

Уйгуры в первую очередь именовали себя мусульманами, а по роду занятий были преимущественно земледельцами. В XVII-XVIII веках в Восточном Туркестане было образовано Уйгурское государство, которое в 1760 году захватили китайские правители из Маньчжурии. Началось национальное угнетение и жестокая эксплуатация, что приводило к постоянным восстаниям народа, которому посвящена эта статья, против империи Цин, а позже против империи Гоминьдана.

Переселение в Семиречье

Переселение уйгур и дунган в Семиречье состоялось в XIX веке. Сейчас это территория современного Казахстана. Оно завершилось к 1884 году. Уйгуры и дунгане в Семиречье разместились поблизости с русскими, казахами и украинцами.

После их появления значительно увеличилось количество оседлых жителей. В хозяйстве уйгуров и дунган преобладало земледелие. Скотоводством занимались только состоятельные семьи, большинство же разводило скот исключительно для того, чтобы обеспечить свое хозяйство собственным рабочим скотом. Крупный рогатый скот использовался не только как тягловая сила, но и как источник для получения молочных продуктов. А вот мелкого скота практически не было. Большинство земель, которые им удалось получить, требовали искусственного орошения для эффективного использования.

Уничтожение государственности

В 1921 году на съезде уйгурских представителей в Ташкенте было принято окончательное решение о присвоении самоназвания "уйгуры", которое было восстановлено в качестве общенационального.

Судьба уйгуров в Китае оказалась непростой. В 1949 году была окончательно уничтожена их государственность, а в 1955 году был образован Синьцзян-Уйгурский автономный район под протекторатом китайских властей.

Китай начал проводить политику, направленную на их ассимиляцию, с помощью переселения уйгур и дунган в автономный район путем искусственного сокращения рождаемости представителей коренного населения. Все достижения в сферах здравоохранения, просвещения, культуры были фактически нивелированы религиозной, демографической и этнической политикой, которую проводило китайское правительство. Серьезной проблемой стало нарастание среди уйгуров исламского экстремизма, а также жестокие репрессии, которые применялись со стороны государства.

Расселение народа

Китайское правительство проводило целенаправленную государственную политику, которая была направлена против ханьской миграции.

Этноареал сильно размывался мигрантами, в результате до восьмидесяти процентов уйгуров проживали в юго-западных префектурах, также были образованы достаточно крупные анклавы в Турфане, Кумуле, Чугучаке, Урумчи, Или.

Современная численность народа

По официальным данным китайского правительства, сейчас на территории КНР проживают одиннадцать миллионов уйгуров. В СУАР и Восточном Туркестане они составляют 45 процентов населения, большие общины также существуют в восточных районах страны.

За пределами Китая всего не более 500 тысяч уйгуров, которые в основном расположились в странах, граничащих с Китаем. Например, это бывшие республики Советского Союза, в которых разместились до 300 тысяч уйгуров. Крупные диаспоры также есть в Турции, Японии, России, Соединенных Штатах Америки, Австралии.

Как правило, общины уйгуров входят в состав общественных организаций, которые объединяются во Всемирный уйгурский конгресс. Представительства таких организаций существуют в Алма-Ате, Душанбе, Пекине, Сиднее, Мюнхене, Бишкеке, Мекке, Шанхае.

Уйгуры до сих пор хранят свои традиции и культуры в тех местах, где массово проживают. Это древняя литература, архитектура, музыка, танцы, семейные традиции.