Конспект критических материалов. Русская литература 2-й четверти XIX века

(2 курс 4 семестр)

<…> Позвольте, милостивый государь, поблагодарить вас теперь за прекрасные романы, которые мы все прочли с такою жадностию и с таким наслаждением. Может быть, в художественном отношении "Ледяной дом" и выше "Последнего новика", но истина историческая в нем не соблюдена, и это со временем, когда дело Волынского будет обнародовано, конечно, повредит вашему созданию; но поэзия остается поэзией, и многие страницы вашего романа будут жить, доколе не забудется русский язык. За Василия Тредьяковского, признаюсь, я готов с вами поспорить. Вы оскорбляете человека, достойного во многих отношениях уважения и благодарности нашей. В деле же Волынского играет он лицо мученика. Его донесение академии трогательно чрезвычайно. Нельзя его читать без негодования на его мучителя. О Бироне можно бы также потолковать. Он имел несчастие быть немцем; на него свалили весь ужас царствования Анны, которое было в духе его времени и в нравах народа. Впрочем, он имел великий ум и великие таланты. <…>

Белинский о Бестужеве-Марлинском

<…> Марлинский был … зачинщиком русской, народной, повести. <…> Между множеством натяжек, в его сочинениях есть красоты истинные, неподдельные; но кому приятно заниматься химическим анализом, вместо того, чтобы наслаждаться поэтическим синтезом. М. – это не реальная поэзия – ибо в его произведениях нет истины жизни, нет действительности, такой, какая она есть: в них все придумано, все рассчитано… как это бывает при делании машин. Словом – это внутренность театра, в которой искусственное освещение борется с дневным светом и побеждается им. Это не идеальная поэзия – ибо нет в них глубокости мысли, пламени чувства, нет лиризма, а если и есть всего этого понемногу, то напряженное и преувеличенное насильственным усилением, которое не бывает следствием глубокого, страдательного чувства. (Пристрастие к "блесткам" и "цветистой фразеологии" – остротам и метафорическому стилю – сам М. объяснил не только характером своего дарования, но и "жанровыми" особенностями произведения: "…это в моей природе: я невольно говорю фигурами, сравнениями… Иное дело - повесть, иное – роман…Краткость первой, не давая место развернуться описаниям, завязке и страстям, должна вцепляться в память остротами… ") <…> Русские пер­сонажи повестей г. Марлинского говорят и действуют, как немецкие рыцари; их язык риторический, вроде монологов классической тра­гедии, и посмотрите, с этой стороны, на «Бориса Годунова» Пушки­на- то ли это?.. Но, несмотря на все это, повести г. Марлинского, не прибавивши ничего к сумме русской поэзии, доставили много пользы русской литературе, были для нее большим шагом вперед. <...> В повестях г. Марлинского была новейшая европейская ма­нера и характер; везде был виден ум, образованность, встречались отдельные прекрасные мысли, поражавшие и своею новостию и сво­ею истиною; прибавьте к этому его слог, оригинальный и блестящий в самых натяжках, в самой фразеологии - и вы не будете более удивляться его чрезвычайному успеху. <...>

Борьба В. Г. Белинского против имевших широкую популярность роман­тических произведений А. Марлинского, начатая критиком в «Литературных мечтаниях» и продолженная в статье «О русской повести и повестях г. Гоголя» имела громадное значение для разработки новой эстетики и утверждения пушкинско-гоголевского направления, принципов реализма и народности в русской литературе. Белинский обрушился не только на пристрастие Марлинского к эффектам, сюжетным натяжкам, неестественности описаний. Прежде всего критика не удовлетворяло отсутствие типических характеров, подменённых абстрактными страстями: «Все герои повестей сбиты на одну колодку и отличаются от друг друга только именами». Эти мысли были развиты в статье «О русской повети…», где критик указывает на определённое историческое значение повестей М.

Белинский о Кольцове

<...>К числу «гениальных талантов» принадлежит и талант Кольцова. <...> Кроме песен, созданных самим народом и потому называю­щихся «народными», до Кольцова у нас не было художественных народных песен, хотя многие русские поэты и пробовали свои силы в этом роде, а Мерзляков и Дельвиг даже приобрели себе боль­шую известность своими русскими песнями, за которыми публика охотно утвердила титул «народных». <...> _Кольцов родился для поэзии, которую он создал. Он был сыном народа в полном значении этого слова. Быт, среди которого он воспитался и вырос, был тот же крестьянский быт. Кольцов вырос среди степей и мужиков. Он не для фразы, не для красного словца, не воображением, не мечтою, а ду­шою, сердцем, кровью любил русскую природу и все хорошее и прекрасное, что живет в натуре русского селянина. Не на словах, а на деле сочувствовал он про­стому народу в его горестях, радостях и наслаждениях. Он носил в себе все элементы, русского духа, в особенности - страшную силу в страдании и в наслаждении, способность бешено предаваться и печали и веселию и вместо того, чтобы падать под бременем самого отчаяния <...> Нельзя было теснее слить своей жизни с жизнию народа, как это само собою сделалось у Кольцова. <...> Кольцов знал и любил крестьянский быт так, как он есть на самом деле, не украшая и не поэтизируя его...Поэзию этого быта нашел он в самом этом быте, а не в риторике, не в пиитике, не в мечте, даже не в фантазии своей, которая давала ему только об­разы для выражения уже данного ему действительностию содер­жания. И потому в его песни смело вошли и лапти, и рваные каф­таны, и всклокоченные бороды, и старые онучи, - и вся эта грязь превратилась у него в чистое золото поэзии. <...> Истинная оригинальность в изобретении, а следовательно, и в форме, возможна только при верности поэта действительности и истине, чем Кольцов обладал в высшей степени. <...> С этой стороны, его песни смело можно равнять с баснями Крыло­ва. Даже русские песни, созданные народом, не могут равняться с песнями Кольцова в богатстве языка и образов, чисто рус­ских. <...> Кольцов... никогда не проговаривается против народности ни в чувстве, ни в выражении. Чувство его всегда глубоко, сильно, мощно и никогда не впадает в сентиментальность, даже и там, где оно становится нежным и трогательным. В выражении он также верен русскому духу.

Со времени выхода первого сборника стихотворений А. В. Кольцова (1835) его творчество стало объектом ожесточенной общественно-литературной борьбы. В. Г. Белинский уже в первой статье о Кольцове, представлявшей собой рецен­зию на сборник его стихотворений, зорко подметил реалистические и демократи­ческие черты самобытного дарования поэта, противопоставив его по­зицию жизни «бенедиктовщине» и псевдонародности. Статья вызвала озлобленные выпады «Северной пчелы» против Белин­ского и Кольцова, которая издевательски писала о «хлопотах о бессмертии скром­ного продавца баранов», слагавшего «на досуге изрядные песенки» (1846, № 165).

В. Г. Белинский. О русской повести и повестях г. Гоголя («Арабески» и «Миргород»)

<…> Отличительный харак­тер повестей г. Гоголя составляют - простота вымысла, народность, совершенная истина жизни, оригинальность и комическое одушевле­ние, всегда побеждаемое глубоким чувством грусти и уныния. При­чина всех этих качеств заключается в одном источнике: г. Гоголь - поэт, поэт жизни действительной. <...> Не заставляет ли каждая повесть вас говорить: «Как все это просто, обыкновенно, естественно и верно и, вместе, как оригинально и ново!» Не удивляетесь ли вы и тому, почему вам самим не пришла в голову та же самая идея, почему вы сами не могли выдумать этих же самых лиц, так знако­мых вам, и окружить их этими самыми обстоятельствами, так наскучивши­ми вам в жизни действительной и так занимательными, очарова­тельными в поэтическом представлении? Не знакомитесь ли вы с каж­дым персонажем его повести так коротко, как будто вы его давно знали, долго жили с ним вместе? <...> Эта простота_ вымысла, эта нагота действия, эта скудость драматизма, самая эта мелочность и обыкновенность опи­сываемых автором происшествий - суть верные, необманчивые при­знаки творчества; это поэзия реальная, поэзия жизни действитель­ной, жизни, коротко знакомой нам. <…> Что такое почти каждая из его повестей? Смешная комедия, которая начинается глупостями, про­должается глупостями и оканчивается слезами и которая, наконец, называется жизнию. Сколько тут поэзии, сколько философии, сколько истины!.. <…> Совершенная истина жизни в повестях г. Гоголя тесно со­единяется с простотою вымысла. Он не льстит жизни, но и не кле­вещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрас­ного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безоб­разия. В том и другом случае он верен жизни до последней степени. Она у него настоящий портрет, в котором все схвачено с удивитель­ным сходством, начиная от экспрессии оригинала до веснушек лица его. <...> Повести г. Гоголя народны в высочайшей степени. <…> Один из самых отличительных признаков творческой оригиналь­ности или, лучше сказать, самого творчества состоит в типиз­ме, если можно так выразиться, который есть гербовая печать ав­тора. У истинного таланта каждое лицо - тип, и каждый тип, для читателя, есть знакомый незнакомец. <...>

Комизм или гумор г. Гоголя имеет свой, особенный характер: это гумор чисто русский, гумор спокойный, простодушный, в котором автор как бы прикидывается простачком. Гоголь очень мило прикидывает­ся; и хотя надо быть слишком глупым, чтобы не понять его иро­нии, но эта ирония чрезвычайно как идет к нему. Впрочем, это только манера, и истинный-то гумор г. Гоголя все-таки состоит в Верном взгляде на жизнь и, прибавлю еще, нимало не зависит от карикатурности представляемой им жизни. Он всегда одинаков, никогда не изменяет себе, даже и в таком случае, когда увлекает­ся поэзиею описываемого им предмета. Беспристрастие его идол.

<...> Причина _этого комизма, этой карикатурности изображений заключается не в способности или направлении автора находить во всем смешные стороны, но в верности жизни. <...> Г-н Гоголь сделался известным своими «Вечерами на хуторе». Все, что может иметь природа прекрасного, сельская жизнь простолюдинов обольстительного, все, что народ.может иметь оригинального, типического, все это радужными цветами блестит в этих первых поэтических грезах г. Гоголя. Это была поэзия юная, свежая, благоуханная, роскошная, упоительная, как поцелуй люб­ви... <...> «Арабески» и «Миргород» носят на себе все признаки зреющего таланта. В них меньше этого упоения, этого лирического разгула, но больше глубины и верности в изображении жизни. <...> «Тарас Бульба» есть отрывок, эпизод из великой эпопеи жизни целого народа. Если в наше время возможна гомерическая эпопея, то вот вам ее высочайший образец, идеал и прототип!.. Если говорят, что в «Илиаде» отражается вся жизнь греческая в ее геро­ический период, то разве одни пиитики и риторики прошлого века запретят сказать то же самое и о «Тарасе Бульбе» в отношении к Малороссии XVI века?.. <...> И какая кисть, широкая, размашистая, резкая, быстрая! Какие краски, яркие и ослепительные!.. <...>

Гоголь владеет талан­том необыкновенным, сильным и высоким. По крайней мере, в на­стоящее время он является главою литературы, главою поэтов<...> Я забыл еще об одном достоинстве его произведений; это лиризм, которым проникнуты его описания.таких предметов, которыми он увлекается. <...>

И пусть г. Гоголь описывает то, что велит ему описывать его вдохновение, и пусть страшится описывать то, что велят ему описывать или его воля, или гг. критики (имеется в виду статья С. П. Шевырева о «Миргороде»).

Уже в «Литературных мечтаниях» В. Г. Белинский отнес Н. В. Гоголя к «числу необыкновенных талантов», а «Вечера на хуторе близ Диканьки» похвалил за их «остроумие, веселость, поэзию и народность». В статье «О русской повести…» Белинский, разрабатывая важ­нейшие вопросы эстетики реализма, охарактеризовал Гоголя как гениального писателя, главу новой литературной школы, раскрыл особенности его творческого метода и стиля, своеобразие его «гумора». Выводы эти критик обосновывает не только теоретически, но и в плане историко-литературном, широко анализируя эволюцию русской прозы в связи с развитием общественной жизни. В его истол­ковании острый обличительный характер гоголевской сатиры - закономерный ответ на запросы общества. Так во многом совпали оценки творчества Гоголя Пушкиным и Белинским. Против статьи Белинского резко выступил Л. Ф. Воейков (под псев­донимом А. Кораблинский) в «Литературных прибавлениях к Русскому инвалиду» (1835, № 83, 84, 86).

В. Г. Белинский. Герой нашего времени

<...> Мы должны требовать от искусства, чтобы оно показы­вало нам действительность, как она есть, ибо, какова бы она ни была, эта действительность, она больше скажет нам, больше на­учит нас, чем все выдумки и поучения моралистов...Наш век гнушается лицемерством. Он громко говорит о своих грехах, но не гордится ими; обнажает свои кровавые раны, а не прячет их под нищенскими лохмотьями притворства. Он знает, что действительное страдание лучше мнимой радости. Для него польза и нравственность только в одной истине, а исти­на - в сущем, т. е. в том, что есть. Потому и искусство нашего века есть воспроизведение разумной действительности. <...>

Он (Печорин ) много перечувствовал, много лю­бил и по опыту знает, как непродолжительны все чувства, все привязанности; он много думал о жизни, и знает, как не­надежны все заключения и выводы для тех, кто прямо и смело смотрит на истину, не тешит и не обманывает себя убеждениями, которым уже сам не верит... Дух его созрел для новых чувств и но­вых дум, сердце требует новой привязанности: действительность - вот сущность и характер всего этого нового. Судьба еще не дает ему новых опытов, и, презирая старые, он все-таки по ним же судит о жизни. Отсюда это безверие в действи­тельность чувства и мысли, это охлаждение к жизни, в которой ему видится то оптический обман, то бессмысленное мелькание китайских теней... Это переходное состояние духа, в котором для человека все старое разрушено, а нового еще нет, и в котором че­ловек – есть только возможность чего-то действительного в будущем и совершенный призрак в настоящем. Тут-то возникает в нем то, что на простом языке называется и «хандрою», и «сомнением», и другими словами, далеко не выражающими сущности явления, и что на языке философском называется рефлексиею. <...> В состоянии рефлексии человек распадается на два человека, из которых один живет, а другой наблюдает за ним и судит о нем. Тут нет полноты ни в каком чув­стве, ни в какой мысли, ни в каком действии: как только зародится в человеке чувство, намерение, действие, тотчас какой-то скрытый в нем самом враг уже подсматривает зародыш, анализирует его, исследует, верна ли, истинна ли эта мысль, какая их цель, к чему они ведут,- и благоуханный цвет чувства блекнет, не распустившись

Вы говорите, что в Печорине нем нет веры. Но ведь это то же самое, что обвинять нищего за то, что у него нет золота. Разве Печорин рад своему безверию? Вы говорите, что он эгоист? Но разве он не презирает и не ненавидит себя за это? Душа Печорина не каменистая почва, но засохшая от зноя пламенной жизни земля: пусть взрыхлит ее страдание и оросит благодатный дождь, - и она произрастит из себя пышные, роскошные цветы небесной любви... Этому человеку стало больно и грустно, что его все не любят, - и кто же эти «все»? - Пустые, ничтожные люди, которые не могут простить ему его превосходства над ними. <…> Мы и не думаем оправ­дывать его в поступках, ни выставлять его образцом и высо­ким идеалом чистейшей нравственности: мы только хотим сказать, что в человеке должно видеть человека и что идеалы нравственности существуют в одних классических трагедиях и морально-сентимен­тальных романах прошлого века. В идеях Печорина много ложного, в ощущениях его есть искажение; но все это выкупается его богатою натурою. <...> Печорин Лермонтова - это Онегин нашего времени, герой нашего времени. Несходство их между собою гораздо меньше рас­стояния между Онегою и Печорою. Иногда в самом имени, которое истинный поэт дает своему герою, есть разумная необходимость, хотя, может быть, и не видимая самим поэтом... Со стороны художественного выполнения нечего и сравнивать Онегина с Печориным. Но как выше Онегин Печорина в художест­венном отношении, так Печорин выше Онегина по идее. Впрочем, это преимущество принадлежит нашему времени, а не Лермонтову. Что такое Онегин? <...> Он является в романе человеком, которого убили воспитание и светская жизнь, которому все наскучило. Не таков Печорин. Этот человек не равнодушно, не апатически несет свое страдание: бешено гоняется он за жизнью, ища ее по­всюду; горько обвиняет он себя в своих заблуждениях. В нем неумол­чно раздаются внутренние вопросы, тревожат его, мучат, и он в рефлексии ищет их разрешения: подсматривает каждое движение своего сердца, рассматривает каждую мысль свою. Стараясь быть как можно искреннее в своей исповеди, не только откровенно признается в своих истинных недостатках, но еще и выдумывает небывалые или ложно истолковывает самые естественные свои дви­жения.

Чтобы изобразить верно данный характер (Печ.), надо совершенно отде­литься от него, стать выше его, смотреть на него как на нечто окон­ченное. Печорин скрывается от нас таким же неполным и неразгаданным существом, как и является нам в начале романа. Оттого и самый роман, пора­жая удивительным единством ощущения, нисколько не поражает единством мысли и оставляет нас без всякой перспективы, которая невольно возникает в фантазии читателя по прочтении художествен­ного произведения и в которую невольно погружается очарованный взор его. Единство ощущения, а не идеи, связывает и весь роман. В «Онегине» все части органически сочленены, ибо в избранной рам­ке романа своего Пушкин исчерпал всю свою идею, и потому в нем, ни одной части нельзя ни изменить, ни заменить. «Герой нашего вре­мени» представляет собою несколько рамок, вложенных в одну большую раму, которая состоит в названии романа и единстве ге­роя. Части этого романа расположены сообразно с внутреннею не­обходимостью; но как они суть только отдельные случаи из жизни хотя и одного и того же человека, то и могли б быть заменены другими. Основ­ная мысль автора дает им единство, и общность их впечатления поразительна, не говоря уже о том, что «Бэла», «Максим Максимыч» и «Тамань», отдельно взятые, суть в высшей степени художе­ственные произведения. «Княжна Мери», и как отдельно взятая повесть, менее всех других художественна. Из лиц один Грушницкий есть истинно худо­жественное создание. Драгунский капитан бесподобен, хотя и явля­ется в тени, как лицо меньшей важности. Но всех слабее обрисованы лица женские, потому что на них-то особенно отразилась субъек­тивность взгляда автора. <...> Однако при всем этом недостатке художественности, вся повесть насквозь проникнута поэзиею, исполнена высочайшего интереса. Каждое слово в ней так глубоко знаменательно, самые парадоксы так поучительны, каждое положение так интересно, так живо обри­совано! Слог повести - то блеск молнии, то удар меча, то рассыпа­ющийся по бархату жемчуг! Основная идея так близка сердцу вся­кого, кто мыслит и чувствует, что всякий из таких, как бы ни противоположно было его положение положениям, в ней представ­ленным, увидит в ней исповедь собственного сердца. <...>

Уже в первом отклике на лермонтовский роман (см.: «Отечественные записки», 1840, № 5) В. Г. Белинский оценил его как «произведение, представляющее собою совершенно новый мир искусства», отличающееся «глубоким чувством действительности, верным инстинктом истины, простотой, художественной обри­совкой характеров, богатством содержания», «самобытностью и оригинальностью. В комментируемой статье («Отечественные записки», 1840, № 6) было дано первое развернутое истолкование романа. Хотя здесь и сказались последние отзвуки «примирения с действительностью», некото­рая отвлеченность от конкретно-исторических обстоятельств, порождающих Печориных, однако в целом Белинский верно оценил значение романа как новый шаг в развитии русского реализма. «Лермонтов великий поэт: он объектировал современное общество», - писал Белинский В. П. Боткину 13 июня 1840 г. Этот тезис критика как раз и противостоял истолкованию романа консервативной кри­тикой. Рецензент «Сына отечества» (1840, ч. 2, № 4) причислял «Героя нашего времени» к числу «мертвых, безжизненных или живущих чужою, судорожною жизнью изданий, где природа забыта, искусство не являлось». Императора же возмутило, что Лермонтов занимается «жалкими, очень мало привлекательными личностями, которые, если бы они и существовали, должны были быть оставлены в стороне» (Дела и дни, кн. 2, 1921, с. 189). Таким образом, спор об оценке лермонтовского романа приобретая острый политический характер, перерос в борьбу по таким важнейшим пробле­мам, как отношение к действительности, принципы ее изображения, вопрос о герое-времени, о свободе и правах личности и т. д.

В. Г. Белинский. Стихотворения М. Лермонтова

<...> Свежесть благоухания, художественная роскошь форм, поэтическая прелесть и благородная простота образов, энергия, мо­гучесть языка, алмазная крепость и металлическая звучность стиха, полнота чувства, глубокость и разнообразие идей, необъятность со­держания - суть родовые характеристические приметы поэзии Лермонтова и залог ее будущего, великого развития... Чем выше поэт, тем больше принадлежит он обществу, среди которого родился, тем теснее связано развитие, направление и даже характер его таланта с историческим развитием общества. <...> В первых лирических произведениях Лермонтова, разумеется, тех, в которых он особенно является русским и современным поэтом, так­же виден избыток несокрушимой силы духа и богатырской силы в выражении; но в них уже нет надежды, они поражают душу чита­теля безотрадностию, безверием в жизнь и чувства человеческие, при жажде жизни и избытке чувства... Очевидно, что Лермонтов поэт совсем другой эпохи и что его поэзия - совсем новое звено в цепи исторического развития нашего общества. <...>

<...> Поэма Лермонтова «Песня про царя Ивана Васильеви­ ча, молодого опричника и удалого купца Калашникова» - создание мужественное, зрелое и столько же художественное, сколь­ко и народное. <...> «Песня» представляет собою факт в кровном родстве ду­ха поэта с народным духом и свидетельствует об одном из богатей­ших элементов его поэзии, намекающем на великость его таланта. В созданиях поэта, выража­ющих скорби и недуги общества, общество находит облегчение от своих скорбей и недугов: тайна этого целительного действия - со­знание причины болезни чрез представление болезни. <...> В таланте великом избыток внутреннего, субъективного элемента есть признак гуманности. <...> Великий поэт, говоря о себе самом, о своем я, говорит об общем - о человечестве, ибо в его натуре ле­жит все, чем живет человечество. И потому в его грусти всякий уз­нает свою грусть, в его душе всякий узнает свою и видит в нем не только поэта, но и человека, брата своего по человечеству. Вот что заставило нас обратить особенное внимание на субъек­тивные стихотворения Лермонтова и даже порадоваться, что их больше, чем чисто художественных. И все такие его стихотворения глубоки и многозначительны; в них выражается богатая дарами духа природа благородная человечественная личность. Через год после напечатания «Песни» Лермонтов вышел снова на арену литературы с стихотворением «Дума», изу­мившим всех алмазною крепостию стиха, громовою силою бурного одушевления, исполинскою энергиею благородного негодования и глубокой грусти. <...> Эти стихи писаны кровью; они вышли из глубины оскорбленного духа: это вопль, это стон человека, для которого отсутствие внутрен­ней жизни есть зло, в тысячу раз ужаснейшее физической смерти!… Если под «сати­рою» должно разуметь не невинное зубоскальство веселеньких ост­роумцев, а громы негодования, грозу духа, оскорбленного позором общества, - то «Дума» Лермонтова есть сатира, и сатира есть за­конный род поэзии. <...>

Бросая общий взгляд на стихотворения Лермонтова, мы видим в них все силы, все элементы, из которых слагается жизнь и поэзия. По глубине мысли, роскоши поэтических образов, увлекательной, неотразимой силе поэтического обаяния, полноте жизни и типической оригинальности его создания напоминают собою создания великих поэтов. Его поприще еще только начато, и уже как много им сделано, какое неистощимое богатство элементов обнаружено им: чего же должно ожидать от него в буду­щем?.. Пока еще не назовем мы его ни Байроном, ни Гёте, ни Пуш­киным и не скажем, чтоб из него со временем вышел Байрон, Гёте или Пушкин:- ибо мы убеждены, что из него выйдет ни тот, ни дру­гой, ни третий, а выйдет - Лермонтов... <...> И мы видим уже начало истинного (не шуточного) примирения всех вкусов и всех литературных партий над сочинениями Лермон­това,- и уже недалеко то время, когда имя его в литературе сде­лается народным именем и гармонические звуки его поэзии будут слышимы в повседневном разговоре толпы, между толками ее о житейских заботах...

Огромное историко-литературное и теоретическое значение этой статьи («Отечественные записки», 1841, № 2) определяется тем, что в ней В. Г. Белин­ский впервые охарактеризовал М. Ю. Лермонтова как великого народного поэта - выразителя самых передовых идей времени, растущего общественного самосоз­нания. Отрешившись от «примирительных» тенденций, критик неразрывно связы­вает народность, гуманность, художественное богатство и силу искусства с «субъективностью» поэта - граждански страстным отношением к жизни, непримири­мостью к общественному злу. Белинский раскрыл лермонтовское отрицание николаевской действительности как стремление к «высшей полноте жизни» - переустройству ее на прогрессивных началах. Этим были опровергнуты измышления об «односторонности» музы Лермонтова, доказано, что идея отрицания не только не ослабляет творчество, но и дает возможность воплотить в нем «все силы, все
элементы, из которых слагается жизнь и поэзия». В статье о «Горе от ума», Белинский еще утверждал, что сатира
«не может быть художественным произведением». Поэзия Лермонтова не только способствовала в целом отходу Белинского от «примирения с действительностью», но и пересмотру его литературных взглядов. По меткому замечанию П. В. Аннен­кова, «Лермонтов втягивал Белинского в борьбу с самим собою». Позднее Белинский писал: «Что до сатиры, то мы не знаем на русском языке лучших образцов ей, как «Дума» и «Не верь себе» Лермонтова»

В. Г. Белинский. Похождения Чичикова, или Мертвые души

<....> Нашей литературе вследствие ее искусственного начала и неестественного развития суждено представлять из себя зрелище отрывочных и самых противоречащих явлений… И вдруг, среди торжества мелочности, посредственно­сти, ничтожества, бездарности, среди этих пустоцветов и дождевых пузырей литературных, среди этих ребяческих затей, детских мыс­лей, ложных чувств, фарисейского патриотизма, приторной народ­ности,- вдруг, словно освежительный блеск молнии среди томи­тельной и тлетворной духоты и засухи, является творение чисто русское, национальное, выхваченное из тайника народной жизни, творение, необъятно художественное по концепции и выполнению, по характерам действующих лиц и подробностям русского быта - и в то же время глубокое по мысли, социальное, общественное и историческое... В «Мертвых душах» автор сделал такой великий шаг, что все, доселе им написанное, кажется слабым и бледным в срав­нении с ними... Величайшим успехом и шагом вперед считаем мы со стороны автора то, что в «Мертвых душах» везде ощущаемо, и, так сказать, осязаемо проступает его субъективность. Здесь мы разумеем не ту субъективность, которая, по своей ограниченности или односторонности, искажает объективную действительность изо­бражаемых поэтом предметов; но ту глубокую, всеобъемлющую и гуманную субъективность, которая в художнике обнаруживает че­ловека с горячим сердцем, симпатичною душою и духовно-личною самостию, - ту субъективность, которая не допускает его с апати­ческим равнодушием быть чуждым миру, им рисуемому, но застав­ляет его проводить через свою душу живу . Это преобладание субъек­тивности, проникая и одушевляя собою всю поэму Гоголя, доходит до высокого лирического пафоса и освежительными волнами охва­тывает душу читателя даже в отступлениях... Но этот пафос субъективности поэта проявляется не в одних таких высоколириче­ских отступлениях: он проявляется бесперестанно, даже и среди рассказа о самых прозаических предметах. <...>

«Мертвые души» прочтутся всеми, но понравятся, разумеется, не всем. В числе многих причин есть и та, что «Мертвые души» не соответствуют понятию толпы о романе, как о сказке, где действую­щие лица полюбили, разлучились, а потом женились и стали бога­ты и счастливы. Поэмою Гоголя могут вполне насладиться только те, кому доступна мысль и художественное выполнение создания, кому важно содержание, а не «сюжет»; для восхищения всех прочих остаются только места и частности. Сверх того, как всякое глубо­кое создание, «Мертвые души» не раскрываются вполне с первого чтения даже для людей мыслящих: читая их во второй раз, точно читаешь новое, никогда не виданное произведение. «Мертвые души» требуют изучения. К тому же еще должно повторить, что юмор доступен только глубокому и сильно развитому духу. Толпа не по­нимает и не любит его. <...> «Комическое» и «юмор» большинство понимает у нас как шутовское, как карикатуру, - и мы уверены, что многие не шутя, с лукавою и довольною улыбкою от своей про­ницательности, будут говорить и писать, что Гоголь в шутку назвал свой роман поэмою... Именно так! Ведь Гоголь большой остряк и шутник и что за веселый человек, боже мой! Сам беспрестанно хо­хочет и других смешит!.. Именно так, вы угадали, умные люди...

Что касается до нас, то, не считая себя вправе говорить печатно о личном характере живого писателя, мы скажем только, что не в шутку назвал Гоголь свой роман «поэмою» и что не комическую поэму разумеет он под нею. Это нам сказал не автор, а его книга. Мы не видим в ней ничего шуточного и смешного; ни в одном слове автора не заметили мы намерения смешить читателя: все серьезно, спокойно, истинно и глубоко... <...>

<...> Найдутся также те, которые, с свойственной им проница­тельностью, увидят в «Мертвых душах» злую сатиру, следствие хо­лодности и нелюбви к родному, к отечественному, - они, которым так тепло в нажитых ими потихоньку домах и домиках, а может быть, и деревеньках - плодах благонамеренной и усердной служ­бы... Пожалуй, еще закричат и о личностях... Впрочем, это и хорошо с одной стороны: это будет лучшею критическою оценкою поэмы... Что касается до нас, мы, напротив, упрекнули бы автора в некоторых, к счастью, немногих, хотя, к несчастию, и резких - местах, где он слишком легко судит о национальности чуждых племен и не слишком скромно предается мечтам о превосходстве славянского племени над ними <...>. Мы думаем, что лучше остав­лять всякому свое и, сознавая собственное достоинство, уметь ува­жать достоинство и в других... <...>

Уже в статье «О русской повести и повестях г. Гоголя» В. Г. Белинский утверждал, что с Н. В. Гоголя начинается новый период русской литературы. Выход «Мертвых душ», в которых значительность и своеобразие творчества Го­голя проявились с особой силой, открывал перед Белинским возможность для выступления программного и принципиального. Такой характер и свойствен ком­ментируемой статье («Отечественные записки», 1842, № 7), в которой четкая идейно-эстетическая оценка «Мертвых душ» стала одновременно обоснованием реалистического пути развития русской литературы, творческих принципов формирующейся «натуральной школы» (пока еще безыменной). Это выражается и в защите «пафоса действительности, как она есть», и в поддержке социальности художника, его субъективности (в том смысле, который в это слово вкладывал Белинский), национальной самобытности, и в трактовке юмора Гоголя, и, конеч­но же, во всей концепции «Мертвых душ», развиваемой критиком. Белинский ор­ганически сочетает социально острое толкование поэмы как общественно злобо­дневного произведения с постановкой важных для искусства проблем. Вместе с тем критик уже здесь обрушивается на легко угадывающихся противников «Мертвых душ». Против суждений Белинского выступили Ф. В. Булгарин в «Северной пче­ле» {1842, № 158) и С. П. Шевырев (см.: «Москвитянин», 1842, № 7).

В. Г. Белинский. Взгляд на русскую литературу 1847 года

Статья первая

<...> Литература наша была плодом сознательной мысли, яви­лась как нововведение, началась подражательностию. Но она не остановилась на этом, а постоянно стремилась к самобытности, народности, из риторической стремилась сделаться естественною, натуральною. Для этого нужно было обратить все внимание на толпу, на массу, изображать людей обыкновенных, а не приятные только исключения из общего прави­ла, которые всегда соблазняют поэтов на идеализирование и носят на себе чужой отпечаток. Это великая заслуга со стороны Гоголя, но это-то люди старого образования и вменяют ему в великое пре­ступление перед законами искусства. К сочинениям каждого из поэтов рус­ских можно, хотя и с натяжкою, приложить старое и ветхое опре­деление поэзии, как «украшенной природы»; но в отношении к со­чинениям Гоголя этого уже невозможно сделать. К ним идет дру­гое определение искусства- как воспроизведение действительности во всей, ее истине.

Влияние Гоголя на русскую литературу было огромно. Не толь­ко все молодые таланты бросились на указанный им путь, но и не­которые писатели, уже приобретшие известность, пошли по этому же пути, оставивши свой прежний. Отсюда появление школы , кото­рую противники ее думали унизить названием натуральной . После «Мертвых душ» Гоголь ничего не написал. На сцене литературы те­перь только его школа, и если еще делаются выходки против него, то по поводу этой школы. Сперва нападали на нее за ее будто бы постоянные нападки на чиновников. В ее изображениях быта этого сословия одни иск­ренно, другие умышленно видели злонамеренные карикатуры. С не­которого времени эти обвинения замолкли. Теперь обвиняют писа­телей натуральной школы за то, что они любят изображать людей низкого звания, делают героями своих повестей мужиков, дворни­ков, извозчиков, описывают углы 2 , убежища голодной нищеты и часто всяческой безнравственности. <...> Короче: старая пиитика позволяет изображать все, что вам угодно, но только предписывает при этом изображаемый предмет так украсить, чтобы не было никакой возможности узнать, что вы хотели изобразить. <...> Нату­ральная школа следует совершенно противному правилу: возмож­но близкое сходство изображаемых ею лиц с их образцами в действительности не составляет в ней всего, но есть первое ее требо­вание, без выполнения которого уже не может быть в сочинении ничего хорошего. <...>

Искусство имеет свои законы, без уваже­ния которых нельзя хорошо писать; оно требует, что­бы писатель был верен собственной натуре, своему таланту, своей фантазии. Природа - вечный образец искус­ства, а величайший и благороднейший предмет в природе - человек. А разве мужик - не человек? Посмотрите, как в наш век везде заняты все участью низших классов, как частная благотворительность всюду переходит в общественную, для отвращения и предупреждения нищеты и ее неизбежного следствия - безнравственности и разврата. Это общее движение, столь благородное, столь человеческое, столь хри­стианское, встретило своих порицателей в лице поклонников тупой и косной патриархальности. <...>

Могло ли не отразиться в литературе это новое общественное движение, - в литературе, которая всегда бывает выражением об­щества! В этом отношении литература сделала едва ли не больше: она скорее способствовала возбуждению в обществе такого направ­ления, нежели только отразила его в себе, скорее упредила его… <...> Остается упомянуть еще о нападках на современную литерату­ру и на натурализм вообще с эстетической точки зрения во имя чис­того искусства, которое само себе цель и вне себя не признает ни­каких целей. Чистое искусство, в сущно­сти, есть дурная крайность искусства поучительного, холодного, мертвого, которого произведения не иное что, как риторические упражнения на заданные темы. Искусство есть воспроизведение действительности, повторенный, как бы вновь созданный мир; может ли же оно быть какою-то одинокою, изолированною от всех чуждых ему влияний действительностию? Может ли поэт не отразиться в своем произведении как человек, как характер, как натура, -словом, как личность! Разумеется, нет, потому что и самая способность изображать явления действитель­ности без всякого отношения к самому себе - есть опять-таки вы­ражение натуры поэта. <...> Личность поэта не есть что-нибудь безусловное, особо стоя­щее, вне всяких влияний извне. Поэт прежде всего - человек, потом гражданин своей земли, сын своего времени. Дух народа и времени на него не могут действовать менее, чем на других… Однако поэт должен выражать не частное и случайное, но общее и необходимое, которое дает колорит и смысл всей его эпохе. Как же рассмотрит он в этом хаосе противоречащих мнений и стремлений, которое из них дейст­вительно выражает дух его эпохи? В этом случае единственным верным указателем больше всего может быть его инстинкт, темное, бессознательное чувство, часто составляющее всю силу гениальной натуры.

<...> Теперь многих увлекает волшебное словцо: «направле­ ние »; думают, что все дело в нем, и не понимают, что в сфере искусства, во-первых, никакое направление гроша не стоит без таланта, а во-вторых, самое направление должно быть не в голове только, а прежде всего в сердце, в крови пишущего, а потом уже, пожалуй, и созна­тельною мыслию,-что для него, этого направления, так же на­добно родиться, как и для самого искусства. <…> Идея, вычитанная или услышанная и, пожалуй, понятая, как должно, но не проведенная через собственную натуру , не получившая отпечатка вашей лично­сти, есть мертвый капитал не только для поэтической, но и всякой литературной деятельности.

<...> В лице писателей натуральной школы русская литература пошла по пути истинному и настоящему, обратилась к самобытным источникам вдохновения и идеалов и через это сделалась и совре­менною и русскою. С этого пути она, кажется, уже не сойдет, по­тому что это прямой путь к самобытности, к освобождению от вся­ких чуждых и посторонних влияний. Весь успех ее заключается пока в том, что она нашла уже свою настоящую дорогу и больше не ищет ее, но с каждым годом более и более твердым шагом продолжает идти по ней.

Статья вторая и последняя

Роман и повесть стали теперь во главе всех других родов поэ­зии. В них заключилась вся изящная литература, так что всякое другое произведение кажется при них чем-то исключительным и случайным. Причины этого - в самой сущности романа и повести, как рода поэзии. В них лучше, удобнее, нежели в каком-нибудь дру­гом роде поэзии, вымысел сливается с действительностью, художе­ственное изобретение смешивается с простым, лишь бы верным, спи­сыванием с натуры. Роман и повесть, даже изображая самую обык­новенную и пошлую прозу житейского быта, могут быть предста­вителями крайних пределов искусства, высшего творчества; с дру­гой стороны, отражая в себе только избранные, высокие мгновения жизни, они могут быть лишены всякой поэзии, всякого искусства... Это самый широкий, всеобъемлющий род поэзии; в нем талант чувствует себя безгранично свободным. В нем соединяются все другие роды поэзии - и лирика как излияние чувств автора, и драматизм. Отступления, рассуждения, дидактика, нетерпимые в других родах поэзии, в романе и повести могут иметь законное место. Роман и повесть дают полный простор писателю в отношении преобла­дающего свойства его таланта, характера, вкуса, направления и т. д. Вот почему в последнее время так много романистов и по­вествователей. И потому же теперь самые пределы романа и по­вести раздвинулись: кроме «рассказа», давно уже существовавшего в литературе, как низший и более легкий вид повести, недавно по­лучили в литературе право гражданства так называемые физиоло­гии, характеристические очерки разных сторон общественного бы­та. Наконец самые мемуары, совершенно чуждые всякого вымысла, ценимые только по мере верной и точной передачи ими действи­тельных событий, самые мемуары, если они мастерски написаны, составляют как бы последнюю грань в области романа, замыкая ее собою. <...> В картинах поэта должна быть мысль, произво­димое ими впечатление должно действовать на ум читателя, долж­но давать то или другое направление его взгляду на известные стороны жизни.

Прошлый 1847 год был особенно богат замечательными рома­нами, повестями и рассказами. По огромному успеху в публике первое место между ними принадлежит, без всякого сомнения, двум романам: «Кто виноват ?» и «Обыкновенная история», почему мы и начнем с них наше обозрение изящной литературы за прошлый год.

<…>Видеть в авторе «Кто виноват?» необыкновенного художника- значит вовсе не понимать его таланта. Правда, он обладает за­мечательною способностию верно передавать явления действитель­ности, очерки его определённы и резки, картины его ярки и сразу бросаются в глаза. Но даже и эти самые качества доказывают, что главная сила его не в творчестве, не в художественности, а в мысли, глубоко прочувствованной, вполне сознанной и развитой.

Поэт-художник-более живописец. Чувство формы -в этом вся натура его. Вечно соперничать с природою в способности творить - его высочайшее наслаждение. Два-три факта,- и его фантазия восстановляет целый отдельный, замкнутый в самом себе мир жизни, со всеми его условиями и отношениями, со свойственным ему колоритом и от­тенками. <...> Другой разряд поэтов, о котором мы начали говорить и к кото­рому принадлежит автор романа «Кто виноват?», может изобра­жать верно только те стороны жизни, которые особенно почему бы то ни было поразили их мысль и особенно знакомы им. Для них важен не предмет, а смысл предмета. <…>

Что составляет задушевная мысль Искандера, которая служит ему источником его вдохновения, возвышает его иногда, в верном изображении явлений общественной жизни, почти до художествен­ности? - Мысль о достоинстве человеческом, которое унижается предрассудками, невежеством и унижается то несправедливостью человека к своему ближнему, то собственным добровольным иска­жением самого себя. Герой всех романов и повестей Искандера, сколько бы ни написал он их, всегда был и будет один и тот же: это- человек, понятие общее, родовое, во всей обширности этого слова, во всей святости его значения. Искандер - по премуществу поэт гуманности. <...>

Совершенную противоположность составляет с ним в этом отно­шении автор «Обыкновенной истории». Он поэт, художник -и больше ничего. У него нет ни любви, ни вражды к создаваемым им лицам, они его не веселят, не сердят, он не дает никаких нрав­ственных уроков ни им, ни читателю, он как будто думает: кто в беде, тот и в ответе, а мое дело сторона. Из всех нынешних писа­телей он один, только он один приближается к идеалу чистого искусства, тогда как все другие отошли от него на неизмеримое пространство-и тем самым успевают. Талант Гончарова не первостепенный, но сильный, замечательный. <...>

<...> У Искандера мысль всегда впереди, он вперед знает, что и для чего пишет; он изображает с поразительною верностию сцену действительности для того только, чтобы сказать о ней свое слово, произнести суд. Г-н Гончаров рисует свои фигуры, характеры, сие­ны прежде всего для того, чтобы удовлетворить своей потребности и насладиться своею способностию рисовать; говорить и судить и извлекать из них нравственные следствия ему надо предоставить своим читателям. Глав­ная сила таланта г. Гончарова - всегда в изящности и тонкости кисти, верности рисунка; он неожиданно впадает в поэзию даже в изображении мелочных и посторонних обстоятельств. В таланте Искандера поэзия - агент второсте­пенный, а главный - мысль; в таланте г. Гончарова поэзия - агент первый и единственный <...>

Настоящая статья («Современник», 1848, № 1, 3) - обобщающая работа В. Г. Белинского - философа, социолога, организатора и теоретика «натураль­ной школы», творческий манифест русского реализма, прямо подводящий к эстетике и теории реализма Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова. Глубоко принципиальной статью делает также то, что конкретный анализ важнейших произведений писателей «натуральной школы» критик сочетает с теоретическими выводами. Как всегда, статья Белинского воинствующе полемична, правота революционно-демократического мировоззрения доказывается путем опроверже­ния идей славянофилов, сторонников теории «официальной народности», привер­женцев «чистого искусства». Статья Белинского стала социальным, эстетическим и историко-литературным обоснованием критического реализма, авторитетным ответом на вопрос о задачах и перспективах развития современной литературы. Работа эта особенно значительна еще и потому, что она написана в период само­определения передовой русской литературы на путях реализма. Ответственность момента и задачи работы потребовали от Белинского рас­смотрения большого круга разнообразных, но в условиях общественно-литератур­ной борьбы конца 40-х годов особенно актуальных и тесно связанных между собою проблем. Это такие вопросы, как объективное обоснование передового общественного идеала; специфика искусства и индивидуальное своеобразие писа­теля; предмет искусства вообще и современной литературы в особенности; созна­тельная мысль и тенденция в художественном творчестве; художественная правда и пафос отрицания; национальное своеобразие русской литературы в связи с творческими достижениями «натуральной школы» и место последней в истории русской литературы; критический анализ теории «чистого искусства». Обзор Белинского подвергся цензурной правке и обратил на себя внимание С.-Петербургского цензурного комитета и комитета под председательством А. С. Меньшикова.

В суждениях Белинского сочетаются характеристики особенностей и идей­но-познавательных возможностей современного романа и повести с изложением и обоснованием «идеи социальности» применительно к художественному творче­ству. И это не случайно: именно в романе и повести с наибольшей полнотой и ощутимостью дается социальное толкование человека, в то же время вне «идеи социальности» немыслима подлинно реалистическая правдивость романа и пове­сти.

Суждения Белинского о романе «Кто виноват?» имели принципиальное зна­чение не только потому, что раскрывали (в меру цензурных возможностей, кото­рые ко времени написания второй статьи стали еще более ограниченными) идей­ную направленность произведения Герцена. Они демонстрировали творческое многообразие «натуральной школы» и утверждали полноценность (и полноправ­ность!), условно говоря, «интеллектуального» типа творчества, чем еще раз доказывалась необходимость наличия сознательной мысли в произведении искусства. Таким образом, Белинский не только продолжал разработку существенного тео­ретического вопроса, но и доказывал правомерность существования своеобразного по стилю течения в русской литературе.

Тема урока: Вн.чт.1 Н.В.Гоголь. «Портрет». Место повести в сборнике «Петербургские повести». В.Г.Белинский «О русской повести и повестях Н.Гоголя»

Цель урока:

- обобщить ранее полученные знания о «петербургских повестях»;

- определить место повести «Портрет» в данном цикле.

Задачи:

Образовательные :

Проанализировать повесть «Портрет» и осмыслить одну из центральных для писателя тем: содержание и назначение искусства.

Развивающие:

- формировать умение глубокого анализа текста;

- вырабатывать коммуникативные навыки в обсуждении проблемных вопросов урока;

- развивать творческие способности, монологическую речь.

Воспитательные:

- вызвать интерес к творчеству Н. В. Гоголя;

- формировать нравственные ценности личности.

Тип урока: комбинированный урок

Форма урока: проблемно- поисковый семинар с опережающими заданиями

Используемые педагогические технологии :

Традиционная педагогическая технология;

Технология метода проекта;

Информационно – коммуникационная технология;

Элементы технологии исследовательской деятельности обучающихся и элементы дифференцированного подхода к обучению.

Продолжительность: 45 мин

Средства обучения: проектор, компьютеры, иллюстрации к произведениям, портрет Гоголя

Подготовительная работа:

1 группа - Образ Петербурга (повесть «Невский проспект»).

2 группа - Тема «маленького человека» (повесть «Шинель»).

3 группа - Видение мира через фантастику (повесть «Нос»).

Этапы подготовительной работы:

собрать материал по теме;

составить мини-презентацию;

создать слайды.

Ход урока

Сообщение темы и цели урока. Вступительное слово учителя.

Тема урока: Н. В. Гоголь. «Петербургские повести ». Место повести «Портрет» в сборнике

Цель нашего урока: исходя из темы урока, сформулируйте цель урока

Обобщить ранее полученные знания о « петербургских повестях» , определить место повести «Портрет» в цикле «петербургские повести», осмыслить одну из центральных для писателя тем – назначение искусства.

«Петербургские повести»- третий цикл произведений Гоголя, объединенных общим идейным замыслом. Через все повести проходит образ столицы русского государства.

В сборник Н. В. Гоголя «Арабески» (1835) наряду с критическими статьями по истории, литературе и искусству вошли произведения: «Невский проспект», «Портрет», «Записки сумасшедшего». Позже в журнале «Современник» появился рассказ «Нос» (1836). Повесть «Шинель» впервые была опубликована в собрании сочинений Гоголя в 1842 г.

Все эти произведения объединяются в одно целое общей темой, определенной писателем как «столкновение мечты с существенностью» (действительностью). События происходят в Петербурге – столице Российского государства.

На этом основании произведения Гоголя стали называться «Петербургскими повестями». (Такое название появилось в критике уже после смерти писателя.)

Гоголь жил в Петербурге с 1828 г. «Петербург мне показался вовсе не таким, как я думал», – сообщал он матери. Гоголь вынужден был поселиться на Гороховой улице в одном из мрачных домов. «Жить здесь не по-свински… несравненно дороже, нежели предполагал», – писал он родным. Глубоко отрицательные впечатления, вызванные жизнью писателя на берегах Невы, в значительной мере сказались в «Петербургских повестях».

Тема Петербурга не являлась в 1830-е годы чем-то новым и неожиданным.

В поэме «Медный всадник» Пушкин изобразил Петербург как город русской славы (чтение учащимся отрывка:

Красуйся, град Петров, и стой

Неколебимо, как Россия,

Да умирится же с тобой

И побежденная стихия;

Вражду и плен старинный свой

Пусть волны финские забудут

И тщетной злобою не будут

Тревожить вечный сон Петра!)

и одновременно как город социальных контрастов (чтение отрывка из поэмы:

Итак, домой пришел, Евгений

Стряхнул шинель, разделся, лег,

Но долго он заснуть не мог

В волненье разных размышлений.

О чем же думал он? О том,

Что был он беден, что трудом

Он должен был себе доставить

И независимость и честь…)

Тема Петербурга, наметившаяся в творчестве Пушкина, была расширена и углублена Гоголем. Каким же видит Гоголь Петербург?

Когда Николай Васильевич приехал в 1829 году в Петербург, он написал матери о том представлении, которое у него сложилось о городе: «Тишина в нем необыкновенная, никакой дух не блестит в народе, все служащие да должностные, все толкуют о своих департаментах да коллегиях, все подавлено, все погрязло в ничтожных трудах, в которых бесплодно издерживается жизнь их». Значительную часть своей жизни Гоголь провел в Петербурге. Это не могло не отразиться на его произведениях. Петербург у Гоголя - это царство роскоши и власти, где богатая часть города полностью подчиняет себе бедную.

По словам Набокова, «Петербург обнаружил всю свою причудливость, когда по его улицам стал гулять самый причудливый человек во всей России».

Работа по теме урока.

Учитель:

Сегодня на уроке, углубляясь в содержание «петербургских повестей», попытаемся понять гоголевское видение мира.

- Из презентации 1 группы учащихся узнаем, каким предстает образ Петербурга на страницах повести «Невский проспект».

1.Сообщение учащихся по теме «Образ Петербурга в повести

«Невский проспект» »

-Каким предстает гоголевский Петербург?

Вывод: За парадной пышностью Петербурга скрывается холодный, жестокий мир человеческого бесправия. Город равнодушен к судьбе «маленького человека».

Гоголь от истории маленького человека подводит читателя к сознанию трагизма пребывания человека в мире, независимо даже от его «значительности»: на героя «нестерпимо обрушилось несчастье, как обрушивалось на царей и повелителей мира».

2. Учитель:

Петербург Гоголя - это город, в котором фантастическое и реальное находятся в неразрывном единстве. Здесь возможны самые необыкновенные происшествия.

-Каков характер фантастики повести «Нос», вы узнаете из сообщения 2 группы.

- Какой художественный прием применяет Гоголь для показа абсурдности Петербурга? (гротеск)

- Почему иллюстратор Алимов не показывает лица носа?

(Нос- это существо пустое, это даже не существо, а носитель мундира, чина. Лицо обретает личность.)

Вывод: Повесть «Нос»- пародия на чинолюбцев, для которых характерна пустота. Это главная нелепость, показанная через фантастику: поклонение не уму, а пустышке в мундире.

Анализ текста художественного произведения.

Учитель:

- Все сдвинуто в мире. Всюду царит хаос, рушатся привычные представления о добре и зле. Что же может противостоять злу?

-Обратимся к повести «Портрет». Анализ этого произведения будете проводить в группах, после чего мы должны определить место повести «Портрет» в цикле «петербургские повести», осмыслить одну из центральных для писателя тем – назначение искусства.

. Впервые повесть «Портрет» напечатан в сборнике «Арабески» в 1835 году.

Повесть начата одновременно с «Невским проспектом» в 1831 году. На первую редакцию Повести в 1834 году критик Белинский написал резко отрицательный отзыв: «Портрет» есть неудачная попытка господина Гоголя в фантастическом роде. Здесь его талант падает, но и в самом падении остается талантом. Первой части этой повести невозможно читать без увлечения…Но вторая ее часть решительно ничего не стоит; в ней совсем не видно господина Гоголя. Это явная приделка, в которой работал ум, а фантазия не принимала никакого участия».

Позже Гоголь значительно переработал повесть. В письме к издателю журнала «Современник» П.А. Плетневу он писал: «Посылаю повесть мою «Портрет». …Вы увидите, что осталась одна только канва прежней повести, что все вышито по ней вновь». Вторая редакция повести была впервые опубликована в третьей книжке «Современника» за 1842 год.

-Почему повесть называется «Портрет»? (События происходящие в повести связаны с портретом некоего человека с живыми глазами)

- Сколько частей в повести? (две)

- Кто главный герой 1 части? ( художник Чартков)

-Кто главный герой 2 части? (художник –самоучка)

Задания

Первая группа. Выпишите из текста произведения цитаты, отражающие моральное падение Чарткова.

Вторая группа.

Сжато перескажите историю создания таинственного портрета и его влияния на людей(ответ)

Третья группа:

Дайте сопоставительную характеристику двух художников – Чарткова и художника, создавшего портрет ростовщика

Вывод: Писатель создает два типа художника. Первый, талантливый художник Чартков, под влиянием власти денег и жажды быстрой славы проходит путь деградации, а другой - создатель дьявольского портрета - путь восхождения

Четвертая группа.

Внимательно прочитайте отрывок из статьи В.Г. Белинского «О русской повести и повестях г. Гоголя»: «Портрет» есть неудачная попытка г.Гоголя в фантастическом роде … Первой части этой повести невозможно читать без увлечения… Но вторая часть решительно ничего не стоит: в ней совсем не видно г.Гоголя. Это явная приделка, в которой работал ум, а фантазия не принимала никакого участия».

Подумайте, прав ли В . Г.Белинский. Подтвердите или опровергните мнение критика, доказывая свою точку зрения цитатами из второй части повести.

Ответ четвертой группы

– Мы считаем, что В.Г.Белинский прав. Страстное стремление Гоголя найти пути борьбы со злом приводит его к утопии. Вторая часть повести – это проповедь нравственного очищения, которую можно представить в виде свода нравоучительных правил:

«Талант есть драгоценнейший дар бога - не погуби его».

«Исследуй, изучай все, что ни видишь, покори все кисти, но во всем умей находить внутреннюю мысль и пуще всего старайся постигнуть высокую тайну созданья».

«Спасай чистоту души своей. Кто заключил в себе талант, тот чище всех должен быть душою».

Учитель:

«…если сочинение заключает в себе две, три еще не сказанные истины, то уже автор не вправе скрывать его от читателя, и за две, три верные мысли можно простить несовершенство целого», - так заявляет Н.В.Гоголь в ответ на критику В.Г.Белинского относительно второй части повести « Портрет».

-Какие верные мысли на может скрывать Гоголь?

IY . Подведение итогов урока.

Слово учителя :

1) - Как в повести Н.В. Гоголь формулирует предназначение искусства : «…для успокоения и примирения всех нисходит в мир высокое созданье искусства. Оно не может поселить ропота в душе, но звучащей молитвой стремится вечно к Богу».

-С чем писатель сравнивает истинное произведение? (с молитвой.) Действительно, смысл того и другого в идее спасения. Но Гоголь себе противоречит: в окончательном тексте повести портрет ростовщика исчезает, и зло опять пошло бродить по свету. Миропониманию Гоголя свойственны противоречия.

-Каково место повести «Портрет» в цикле «петербургские повести»?

К каким же размышлениям подводит Гоголь современного читателя своими повестями?

(Вечное противостояние добра и зла, их бесконечная борьба в человеческой душе. Человек ответственен за содеянное зло.

Перед каждым всегда открыт путь, ведущий к духовной победе над злом. Право выбора остается за человеком.

Нельзя ставить материальные ценности превыше духовных.

К сожалению, на сегодняшний день остается актуальной проблема «маленького человека».)

2) Рефлексия: Оценки!

Y . Домашнее задание.

Сопоставьте повесть Н.В.Гоголя «Портрет» с повестью Оноре де Бальзака «Гобсек».

Искусство – 1) Творческое отражение, воспроизведение действительности в художественных образах. (Искусство – одна из форм общественного сознания.) 2) Умение, мастерство, знание дела. (Владеть искусством шитья.) 3) Самое дело, требующее такого умения, мастерства. (Военное искусство)

Творчество – Создание новых по замыслу культурных, материальных

ценностей. Художественное творчество. Народное творчество. Творчество Пушкина.

Талант - выдающиеся способности, которые открываются с приобретением опыта, формируя навык, и приводят к наибольшему успеху в той или иной области. Талантливый человек, как правило, проявляет себя сразу в нескольких видах деятельности, но часто ограничен одним направлением или жанром в них, в отличие от гения.

Палитра – небольшая дощечка, пластинка, на которой живописец смешивает краски.

Мольберт – подставка, на которой помещается подрамник с холстом, картон или доска для работы художника.

Тщеславие – (от тщетный (напрасный) + слава ) - стремление хорошо выглядеть в глазах окружающих, а также ложные высказывания, потребность в подтверждении своего превосходства, иногда сопровождающаяся желанием слышать от других людей .

Смежные понятия: , спесь, , , кичливость.

Гений – . Высшая творческая способность. Литературный г.Толстого. 2. Человек, обладающий такой способностью. Творения гениев.Непризнанный г. (о том, кто чересчур высоко оценивает свои способности;ирон.). 3. В древнеримской мифологии: дух - покровитель человека, позже -вообще олицетворение добрых или злых сил. Добрый г. (тот, кто помогаеткому-н., оказывает на кого-н. благотворное влияние).

Идеал - ( idealis от ἰδέα - образ, идея) - высшая , наилучшее, завершенное состояние того или иного - образец личных качеств, способностей; высшая нравственной (личностный идеал); высшая степень нравственного представления о и должном (аксиологический идеал); совершенство в отношениях между людьми (этический идеал); наиболее совершенное устройство (социальный идеал).

Ростовщик – тот, кто дает деньги в долг под большие проценты.

ВОПРОСЫ К ПОВЕСТИ «ПОРТРЕТ»

1. Какие события: реальные или вымышленные отразились в повести?

2 . Какой портрет он купил однажды?

3 . Что узнаем мы об этом художнике в начале повести?

4.О чем предупреждал Чарткова профессор живописи?

5. О чем раздумывает Чартков, когда видит деньги, найденные в раме портрета?

6 . Первый путь – это Добро, второй – зло. Какой путь выбрал художник?

7.Каким живописцем он стал, угождая неразборчивой публике, рисуя «портретики за деньги»?

8. Как Гоголь говорит о том, что он стал терять талант, мастерство?

9. Понимал ли это сам художник?

10. Какую картину он увидел в Академии художеств, куда его однажды пригласили?

11.Что почувствовал художник, когда понял, что потерял свой талант?

12. Какое намерение родилось в его душе? Удалось ли ему привести его в исполнение?

13. Как закончил жизнь Чартков?

14. Как отзывались люди о портрете ростовщика?

16.Какую картину он написал в конце жизни?

17.Какое напутствие дал этот художник своему сыну?

18.Это идеалы, достойные человека?

План пересказа

Бедный художник Чартков покупает портрет.

Повесть начинается с описания картинной лавочки на Щукином дворе.

Он сначала «внутренне смеялся над этими уродливыми картинами», затем задумался, «кому нужны эти фламандские мужики, эти красные и голубые пейзажи, которые показывают какое-то притязание на несколько уже высший шаг искусства, но в котором выразилось все глубокое его унижение?»

Чартков так долго застоялся, что проворный купец уже принялся связывать вместе несколько картин, чтобы продать ему. Художнику показалось неудобным уходить ни с чем, и он стал рыться в куче старого хлама в надежде что-нибудь отыскать.

Когда хозяин обратился к Чарткову снова, тот уже стоял неподвижно перед одним портретом. «Это был старик с лицом бронзового цвета, скулистым, чахлым... Портрет, казалось, был не кончен; но сила кисти была разительна. Необыкновеннее всего были глаза: казалось, в них употребил всю силу кисти и все старательное тщание свое художник. Они просто глядели, глядели даже из самого портрета, как будто разрушая его гармонию странною живостью». Хозяин буквально навязал ему этот портрет. Чартков купил его, не понимая, зачем он это сделал. Настроение его тут же испортилось, «досада и равнодушная пустота обняли его в ту же минуту». Усталый, он притащился в очень бедное и грязное жилище.

Казалось бы, Чарткова ждало прекрасное будущее, он должен был стать великим художником, потому что у него было главное - талант, на что ему указывал еще и его профессор. Но профессор предупреждал Чарткова: «...у тебя есть талант; грешно будет, если ты его погубишь... Берегись; тебя уже начинает свет тянуть; уж я вижу у тебя иной раз на шее щегольской платок, шляпа с лоском... Обдумывай всякую работу, брось щегольство - пусть их набирают другие деньги. Твое от тебя не уйдет».

2. Сны Чарткова. Появление в реальности того, что он видел во сне.

Живые» глаза старика смотрели с картины, пугали. От портрета исходила необъяснимая зловещая сила. Перед сном Чартков вновь глянул на портрет. Ему в который раз показалось, что глаза старика, освещенные луной, пристально смотрят в душу. Художник в страхе набросил на портрет простыню, но это не помогло. Материя начала шевелиться, а взгляд старика был повсюду.

Вдруг Чартков увидел, что простыня лежит на полу, а старик вышел из рамы и сел к нему на кровать. В руке азиата был мешочек с деньгами, на нем надпись: «1000 червонцев». Внезапно мешочек выпал из рук старика и откатился в сторону. Чартков попытался незаметно взять деньги, но в этот миг проснулся. В руке он еще долго ощущал приятную тяжесть мешочка с деньгами.

Запершись в комнате, он пересчитал деньги и стал думать, откуда они могли там взяться. Он решает: «Теперь я обеспечен, по крайней мере, на три года, могу запереться в комнату, работать... И если поработаю три года для себя, не торопясь, не на продажу, я зашибу их всех, и могу быть славным художником». Но «извнутри раздавался другой голос, слышнее и звонче», словом, в Чарткове проявились человеческая слабость, жажда блеснуть, щегольнуть, пожить в свое удовольствие. И этот второй голос постепенно одерживает верх.

3.Художник становится тщеславным. Его работы все более бездарны.

Снял шикарную квартиру на Невском. Чартков начал жить по-новому. Стал модно одеваться, дал объявление в газету об услугах художника. Первой пришла дама и заказала портрет дочери. В спешке Чартков не успел хорошо запомнить черты лица дочери и потому портрет не получился. Заказчице не понравилась желтизна лица и круги под глазами. Тогда Чартков отдал ей свою старую работу под названием «Психея», немного обновив картину. Небольшой конфликт был улажен.

Но вместе с богатством меняется и сам молодой человек, становится жестким, циничным. О других мастерах он отзывается резко и высокомерно. Чартков критикует всех, не признает ни одного таланта.

4.Потерявший талант художник видит гениальную картину, присланную из Италии.

5. Он скупает лучшие произведения искусства и уничтожает их. Смерть Чарткова.

Злость и ненависть отныне становятся верными спутниками Чарткова.

Однажды молодого человека пригласили в Академию художеств посмотреть полотно старого друга, присланное из Италии. И тогда Чартков понял, как низко пал, насколько ничтожны его картины в сравнении с работами других художников.

Чартков закрывается в мастерской и пытается исправить ситуацию. Он погружается в работу, но вынужден постоянно прерывать ее из-за элементарных пробелов в знаниях, которыми пренебрег в начале художественной карьеры . Мастера захлестывают зависть и злость. Чартков начинает скупать лучшие произведения со всего мира, но вскоре умирает от чахотки. Кончина художника была ужасна – ему везде мерещились глаза старика-азиата. Позже выяснилось, что все шедевры, на которые Чартков потратил огромное состояние, были им уничтожены.

У Чарткова стали появляться припадки бешенства и безумия. Все это вылилось в ужасную болезнь. За три дня он умер, «труп его был страшен». В комнате ничего не осталось от его огромных богатств, но обнаружили только изрезанные куски высоких произведений искусства.

Чартков был буквально атакован посетителями, которые постепенно погубили его талант. Они не понимали настоящего искусства. Каждый стремился удовлетворить свое самолюбие. И, презирая их, художник начинает им угождать: «Кто хотел Марса, он в лицо совал Марса, кто метил в Байрона, он давал ему байроновское положенье и поворот...»

Скоро он уже сам начал дивиться чудной быстроте и бойкости своей кисти. Все были в восторге и провозглашали его гением. Скоро в Чарткове нельзя было узнать скромного художника. Он позволял себе теперь изъясняться резко о других художниках и об искусстве, он возомнил себя гением, имеющим право ругать великих художников -

6.Аристократ рассказывает об известном ростовщике. Истории о несчастьях людей, бравших у него деньги взаймы.

В одном из домов богатых любителей искусств происходила аукционная продажа вещей.

Один из присутствующих не сказал, что он имеет право на этот портрет как никто другой: «Все меня уверяет, что портрет есть тот самый, которого я ищу».

В окружающих разыгралось любопытство. Господин начал свой рассказ.

В подтверждение он рассказал историю, которая произошла с его отцом в Коломне. Когда-то там жил ростовщик-азиат. Он был огромный и страшный, как демон. Его условия казались весьма выгодными, но когда приходило время платить, по странным арифметическим подсчетам проценты оказывались огромными, вырастали в несколько раз

Был среди них один ростовщик, который очень отличался от других жителей Коломны. Это был старик азиатской внешности, высокого роста, с пронзительными глазами. Отец рассказчика, завидев его, не мог не сказать: "Дьявол!". Об этом ростовщике ходили жуткие слухи. Будто бы с теми, кто брал у него в долг, в скором времени случалось какое-нибудь несчастье.

К примеру, был один меценат, человек высоких достоинств и стремлений. О его выдающихся качествах стало известно самой Екатерине II, которая предоставила ему место, соответствующее его достоинствам. Этот меценат активно покровительствовал наукам и искусствам, и однажды сильно поиздержался. Он решил занять денег у того злополучного ростовщика. После этого в меценате проснулась подозрительность. Во всем ему начала мерещиться Французская революция. Много людей сделал он несчастными. В конце концов императрица узнала об этом. Мецената отстранили от должности, всеобщее презрение обрушилось на него. Он сошел с ума и вскоре умер.

Была еще история об одном молодом человек знатного происхождения. Юноша хотел жениться на первой красавице Петербурга. Он был страстно влюблен в нее, и она отвечала взаимностью. Однако родители девушки были против их брака, так как претендент был не очень богат. Тогда жених отправился в Коломну к тому ростовщику и сделал у него большой заем. Он начал устраивать роскошные приемы, и в конце концов родители девушки, видя, что у жениха есть деньги, согласились на их свадьбу.

Но после свадьбы молодой человек сильно изменился. Он начал ревновать свою супругу, кричать на нее, дошло даже до побоев. Та не выдержала и заговорила о разводе. В припадке ярости муж набросился на нее с ножом и, вероятно, зарезал бы, если бы его не остановили. Тогда он вонзил нож в себя. Так закончилась его жизнь.

7. Портрет делает несчастным другого обладателя, затем еще многих людей.

художник-самоучка, самородок. Ему давали заказы в церкви. Одна из работ заняла его очень сильно: нужно было поместить на картине духа тьмы. Часто размышлял он о том, что нужно бы написать дьявола с ростовщика. Однажды ростовщик явился к художнику сам и попросил нарисовать с него портрет: « Я, может быть, скоро умру, детей у меня нет; но я не хочу умереть совершенно, я хочу жить». Художник согласился и стал писать портрет.

Художник с радостью взялся за работу, но чем лучше у него получалась внешность старика, тем страшнее и тяжелее становилось на душе. Художник чувствовал непонятный страх, который исходил от портрета.

Вскоре от ростовщика пришла старуха и принесла портрет, сказав, что «хозяин не хочет портрета и не дает за него ничего». Вечером того же дня ростовщик умер.

8. Рассказ художника о дьявольской силе портрета.

После случая с портретом странная перемена произошла в характере художника. В нем появилась зависть к достижениям других.

Отец рассказчика, вернувшись домой, вознамерился уничтожить злополучный портрет. Но его остановил друг, который попросил его отдать ему эту картину. Однако через некоторое время друг сообщил ему, что избавился от картины, так как ему начали сниться странные сны. Он отдал портрет своему племяннику, но и с тем стали происходить странные вещи. Племянник продал его собирателю картин.

Отец рассказчика решил уйти в монастырь. Там ему предложили написать образ, но художник сказал, что пока недостоин. Он долго молился, совершал различные аскезы в пустыне. Лишь после этого он взялся за работу. Рождество Иисуса, изображенное на его картине, поразило всех. Вся братья встала на колени перед новым образом.

Окончив Академию, рассказчик решил повидаться с отцом. Тот попросил его отыскать злополучный портрет и уничтожить.

Тут взгляды рассказчика и слушателей устремились в сторону портрета. Но его уже не было на стене. Вероятно, кто-то, воспользовавшись вниманием слушателей, украл картину. На этом завершается повесть Гоголя "Портрет" (краткое содержание по частям).

Отец рассказал сыну о происшествии, случившемся в его жизни, завещал беречь свой талант: «Спасай чистоту души своей. Кто заключил в себе талант, тот чище всех должен быть душою». И просил исполнить просьбу: «Если тебе случится увидеть где-нибудь тот портрет,., во что бы то ни было истреби его...»

Пока все завороженно слушали этот рассказ, портрет со стены исчез: «Кто-то успел уже стащить его...»

Когда отец художника Б. вновь взялся за кисть, то целый год писал одну работу – «Рождество Иисуса», которая была полна святости и света. Он хотел искупить вину за роковой портрет.

Художник Б. окончил Академию художеств и перед путешествием в Италию заехал в гости к отцу. Тот рассказал сыну страшную историю про ростовщика. Он попросил наследника найти и уничтожить портрет.

На поиски смертельного полотна ушло пятнадцать лет. Художник Б. попросил отдать ему портрет, чтобы уничтожить его навсегда. Люди, выслушав эту жуткую историю, согласились.

Когда же все повернулись к стене, где висел портрет, то с ужасом увидели, что картина исчезла. Может, ее просто украли. Но кто знает...

3. "Миргород"

4. "Петербургские повести"

1. Характеристика творчества Н.В. Гоголя

Творчество Николая Васильевича Гоголя (1809-1852) представляет собой важный этап в развитии русской литературы первой половины XIX в. Его творчество очень тесно связано с украинской культурой, и в нем преобладает ее тематика и сюжеты, так как писатель родился на Украине. Творчество Гоголя включает следующие основные произведения :

✓ сборник повестей "Вечера на хуторе близ Диканьки";

✓ сборник повестей "Миргород";

✓ сборник "Петербургские повести";

✓ комедию "Ревизор";

✓ роман-поэму " Мертвые души".

2. "Вечера на хуторе близ Диканьки"

Сборник "Вечера на хуторе близ Диканьки" является первым в его творчестве, и повести, входящие в этот сборник, принесли Гоголю популярность. Сборник состоит из двух книг и включает в себя следующие повести:

✓ в первой книге :

. "Ночь перед рождеством";

. "Майская ночь";

. "Сорочинская ярмарка";

. "Пропавшая грамота";

✓ во второй книге :

. "Ночь перед рождеством" (перенесенная автором из первого издания);

. "Страшная месть";

. "Заколдованное место";

. "Иван Федорович Шпонька и его тетушка".

Сборник "Вечера на хуторе близ Диканьки" как литературное произведение можно охарактеризовать следующим образом:

✓ передается поэтический образ Украины, ее природы;

✓ используются и по-новому преподносятся народные украинские сказки, легенды, предания, традиции;

✓ ярко и интересно описывается народный украинский деревенский быт;

✓ используются фольклорные приемы художественной выразительности;

✓ в героях воплощаются лучшие черты народного характера, гармонически соединяется внешний облик и нравственное здоровье;

✓ пробуждает интерес российского читателя того времени к Малороссии;

✓ является примером романтического направления в русской литературе того времени, и романтизм в сборнике выражен следующим образом:

Реальная жизнь народа имеет черты поэзии, устремления к прекрасному и возвышенному;

Прозе и неустроенности жизни противопоставляется идеальный мир;

Фольклор и приемы, используемые в произведении, имеют следующие черты романтизма:

Сказочные сюжеты;

Поэтика таинственного и загадочного, наполняющая легенды;

Обращенность к прошлому страны, которое наполнено героическими подвигами;

Реальность сплетается с вымыслом, а эпическое — с лирическим;

✓ особо важное место занимает фантастическое, которое имеет в повести следующие особенности:

Окрашено бытовыми чертами;

Изображено как пошлое, мелкое;

Представлено в комическом свете;

✓ носит комический характер, что выражается в юморе, шутках и смехе, которые сопровождают героев на протяжении всего повествования.

3. "Миргород"

Сборник "Миргород" (1835) объединяет в себе ряд повестей, написанных в Петербурге, и в его состав входят следующие повести:

✓ "Старосветские помещики";

✓ "Тарас Бульба";

✓ "Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем";

✓ "Вий".

Сборник "Миргород" как литературное произведение можно охарактеризовать следующим образом:

✓ повести, вошедшие в данный сборник, разительно отличаются друг от друга по следующим моментам:

Содержание;

Тональность произведения;

Жанр;

Художественная форма;

✓ несмотря на столь явные отличия, повести объединяются авторским взглядом на назначение человека, который выражен в подтексте;

✓ каждая повесть своеобразна по своему характеру и стилю: присутствует и идиллический оттенок, и героические черты, сатирическое начало, и фантастические элементы;

✓ сборник является новой фазой творчества писателя, в которой активно развивается реалистический метод изображения действительности, который выражен в повестях следующим образом:

Более объемные и многогранные характеристики характеров;

Убедительно реалистичное изображение быта, обстоятельств жизни героев и самой действительности;

Богатая речевая характеристика героев, их диалогов;

✓ более глубокое и основательное проникновение в историческое прошлое украинского казачества (Повесть "Тарас Бульба").

Повесть "Старосветские помещики

✓ своеобразие авторского отношения к героям, которое заключается в двойственности оценки героев и иронии по отношению к ним;

✓ отрицание и осуждение патриархального уклада жизни, изолированности от общественной жизни, отсутствия общественных интересов.

Повесть "Тарас Бульба " имеет следующие особенности:

✓ геройское начало, выраженное в описании автором борьбы украинского народа за свою свободу;

✓ историзм, соединенный с художественным вымыслом, когда описываются события XV - XVII вв., но при этом персонажи часто не имеют реальных исторических прототипов;

✓ элемент идеализации демократического равенства;

✓ обилие украинского фольклора, выраженного в различных народных преданиях, песнях, изображении сражений в духе подвигов былинных героев;

✓ гиперболы, преувеличения при построении образа Тараса Бульбы;

✓ жанр народно-героической эпопеи;

✓ своеобразие композиционной структуры, которая организована как чередование ярких батальных и мирных сцен с постепенным отрывом от мирной жизни и переходом всех участников повествования в мир борьбы;

✓ доминирование романтического метода в изображении действительности.

4. "Петербургские повести"

"Петербургские повести" (1835-1842) Гоголя представляют собой важный тип в творчестве писателя по следующим причинам:

✓ именно в этом сборнике автором активно разрабатывается метод реализма, впоследствии нашедший свое отражение в великой поэме Гоголя "Мертвые души";

✓ существенно расширяется картина изображения российской жизни, так как место действия повестей переносится из провинции в столицу Российской Империи.

Сборник включает в себя следующие повести:

✓ "Невский проспект";

✓ "Записки сумасшедшего";

✓ "Портрет";

✓ "Нос";

✓ "Коляска";

✓ "Шинель";

✓ "Рим" (не окончена автором).

Сборник "Петербургские повести" можно охарактеризовать следующим образом:

✓ все повести объединены по следующим критериям:

Одно место действия (исключая "Рим");

Общая проблематика, главным мотивом которой является господство в современном мире чина и денег;

Родственность деятельности и характеристик основных героев, которые, как правило, предстают как "маленькие люди";

Близкая идейная направленность, которая выражается в раскрытии несправедливости тех общественных отношений, которые сложились в обществе;

Похожая художественная манера;

✓ обнажают жизнь Петербурга со всеми ее социальными противоречиями и несправедливостью, контрастом духовного и материального;

✓ в изображении столицы продолжаются многие мотивы "Станционного смотрителя" и "Медного всадника" Пушкина, когда изображается не пышность дворцов, а убогость окраин, не богатство, а бедность;

✓ носят новый характер фантастики и гротеска, использование которого было обусловлено обращением Гоголя к таким приемам изображения петербургской действительности, как фантастические метаморфозы, обман и "чудеса" с целью ее наиболее точного и правдивого отображения.

Повесть "Нос " (1836) представляет собой яркий образец таланта Гоголя, и ее можно охарактеризовать следующим образом:

✓ сюжет, который носит фантастический характер и реализует богатые художественные возможности;

✓ внешняя романтичность, обусловленная фантастическими элементами, перетекает в реалистический характер повествования;

✓ фантастические элементы — используются для реалистического изображения и обнажения пороков, парадоксальности окружающего мира, и именно это отличает Гоголя от его предшественников, для которых фантастический сюжет интересен сам по себе;

✓ приемы сатиры и гротеск в форме несовмещения необходимых друг другу элементов - лица и носа и их гротескное разъединение; многие приемы предваряют пьесу "Ревизор", и к таким элементам относятся:

Социальное описание мира чиновников;

Принятие ничтожества за важную значимую персону;

Включение обычных событий в мир необычного.

Повесть "Шинель " (1842) занимает особое место в сборнике и имеет следующие художественные особенности:

✓ сюжет основан на будничном анекдоте, который был пересказан Анненковым в "Литературных воспоминаниях", но у Гоголя имеет глубокий социально-психологический смысл, который заключается в рассмотрении психологии одинокого "маленького" человека, и этот сюжет уже не раз разрабатывался Гоголем и другими русскими писателями первой половины XIX в. (Пушкин, Лермонтов);

✓ присутствует острый гротеск — совмещение несовмещаемого, когда изначально тихий герой после приобретения шинели начинает жить активно и "шумно";

✓ особенности построения повести обеспечивают ее художественное своеобразие, и композиция характеризуется постепенным раскрытием характера главного героя и сгущением вокруг него трагических ситуаций;

✓ жанр своеобразен, что обеспечивается тесной связью в повести комического, трагического и лирического, которое дается самим автором;

✓ тема "маленького человека" оказала влияние на многих русских писателей, в частности на Достоевского, Салтыкова-Щедрина, Тургенева, Бунина, Чехова.

Русская литература, несмотря на свою незначительность, несмотря даже на сомнительность своего существования, которое теперь многими признается за мечту, русская литература испытала множество чуждых и собственных влияний, отличилась множеством направлений. Так как это имеет прямое отношение к предмету моей статьи, то укажу, в кратких очерках, на главнейшие из этих влияний и направлений. Литература наша началась веком схоластицизма, потому что направление ее великого основателя было не столько художественное, сколько ученое, которое отразилось и на его поэзии, вследствие его ложных: понятий об искусстве. Сильный авторитет его бездарных последователей, из коих главнейшими были Сумароков и Херасков, поддержал и продолжил это направление. Не имея ни искры гения Ломоносова, эти люди пользовались не меньшим и еще чуть ли не большим, чем он, авторитетом и сообщили юной литературе характер тяжело-педантический. Сам Державин заплатил, к несчастию, слишком большую дань этому направлению, чрез что много повредил и своей самобытности и своему успеху в потомстве. Вследствие этого направления литература разделилась на "оду" и "эпическую, инако героическую пииму". Последняя, в особенности, почиталась торжественнейшим проявлением поэтического гения, венцом творческой деятельности, альфою и омегою всякой литературы, конечною целию художественной деятельности каждого народа и всего человечества {Это смешное и жалкое направление до того было сильно и так долго продолжалось, что многие литераторы в 1813 году советовали г. Иванчину-Писареву, написавшему довольно фразистую "Надпись на поле Бородинском", написать - что бы вы думали? - _Эпическую поэму_!..}. "Петрияда" произвела достойных себя чад - "Россияду" и "Владимира"; а эти, в свою очередь, нескольких длинных Петров и наконец пресловутую "Александроиду"… Потом только и слышно было, как наши лирики, _упиваясь одопением_, по выражению одного из них, в своих громогласных одах, взапуски заставляли _плясать реки и скакать холмы_… Это было главное, характеристическое направление; еще тогда же и после были и другие, хотя и не столь сильные: Крылов родил тьму баснописцев, Озеров - трагиков, Жуковский - балладистов, Батюшков - элегистов. Словом, каждый замечательный талант заставлял плясать под свою дудку толпы бездарных писателей. Еще век тяжелого схоластицизма не кончился, еще он был, как говорится, во всем своем разгаре, как Карамзин основал новую школу, дал литературе новое направление, которое вначале ограничило схоластицизм, а впоследствии совершенно убило его. Вот главная и величайшая заслуга этого направления, которое было нужно и полезно как реакция и вредно как направление ложное, которое, сделавши свое дело, требовало, в свою очередь, сильной реакции. По причине огромного и деспотического влияния Карамзина и многосторонней его литературной деятельности, новое направление долго тяготело и над искусством, и над наукой, и над ходом идей и общественного образования. Характер этого направления состоял в _сантиментальности_, которая была односторонним отражением характера европейской литературы XVIII века. В то время, когда это _сантиментальное_ направление было во всем цвету своем, Жуковский ввел литературный _мистицизм_, который состоял в _мечтательности_, соединенной с ложным _фантастическим_, но который, в самом-то деле, был не что иное, как несколько возвышенный, улучшенный и подновленный _сантиментализм_, и хотя породил тьму бездарных подражателей, но был великим шагом вперед {Говоря о Жуковском, я имею в виду направление, произведенное им на литературу, а не оценку его литературных заслуг, разумею его баллады и малое число оригинальных пьес, а не переводы вообще, которыми наша литература по справедливости гордится.}. С половины второго десятилетия XIX века совершенно кончилась эта однообразность в направлении творческой деятельности: литература разбежалась по разным дорогам. Хотя огромное влияние Пушкина (который, скажем мимоходом, составляет, на пустынном небосклоне нашей литературы, вместе с Державиным и Грибоедовым, пока единственное поэтическое созвездие, блестящее для веков) и этому периоду нашей словесности сообщило какой-то общий характер, но, во-первых, сам Пушкин был слишком разнообразен в тонах и формах своих произведений, потом, влияние старых авторитетов еще не потеряло своей силы, и, наконец, знакомство с европейскими литературами показало новые роды и новый характер искусства. Вместе с поэмой _пушкинскою_ появились - роман, повесть, драма, усилилась элегия и не были забыты - баллада, ода, басня, даже самая эклога и идиллия.

Теперь совсем не то: теперь вся наша литература превратилась в роман и повесть. Ода, эпическая поэма, баллада, басня, даже так называемая, или, лучше сказать, так называвшаяся _романтическая поэма_, поэма _пушкинская_, бывало наводнявшая и потоплявшая нашу литературу, - все это теперь не больше, как воспоминание о каком-то веселом, но давно минувшем времени. Роман все убил, все поглотил, а повесть, пришедшая вместе с ним, изгладила даже и следы всего этого, и сам роман с почтением посторонился и дал ей дорогу впереди себя. Какие книги больше всего читаются и раскупаются? Романы и повести. Какие книги доставляют литераторам и домы и деревни? Романы и повести. Какие книги пишут все наши литераторы, призванные и непризванные, начиная от самой высокой литературной аристократии до неугомонных рыцарей толкуна и Смоленского рынка? Романы и повести. Чудное дело! но это еще не все: в каких книгах излагается и жизнь человеческая, и правила нравственности, и философические системы и, словом, все науки? В романах и повестях.

Вследствие каких же причин произошло это явление? Кто, какой гений, какой могущественный талант произвел это новое направление?.. На этот раз нет виноватого: причина в духе времени, во всеобщем и, можно сказать, всемирном направлении.

Правда, и здесь было влияние иностранных литератур, что очень естественно, ибо народ, начинающий принимать участие в жизни образованной части человечества, не может быть чуждым никакого общего умственного движения. По крайней мере, это уже не было следствием успеха или сильного авторитета одного какого-нибудь лица, но было следствием общей потребности. Правда, мы еще не забыли, хотя по имени, прадедушку наших романов - "Ивана Выжигина"; но он был их прадедушкою только по времени своего появления, а не по внутреннему достоинству. Не успех его заставил всех писать романы, но он доказал общую потребность. Надобно же было кому-нибудь начать. Притом же, вопрос состоял не в том: будет ли иметь успех на Руси роман? Этот вопрос был уже решен, ибо тогда переводные романы Вальтера Скотта уже начали разливаться по России широким потоком. Вопрос состоял в том: может ли иметь на Руси успех русский роман, написанный по-русски и почерпнутый из русской жизни. Г-ну Булгарину случилось прежде других решить этот вопрос: вот и все.

Роман и теперь еще в силе и, может быть, надолго или навсегда будет удерживать почетное место, полученное, или, лучше сказать, завоеванное им, между родами искусства; но повесть во всех литературах теперь есть исключительный предмет внимания и деятельности всего, что пишет и читает, наш дневной насущный хлеб, наша настольная книга, которую мы читаем, смыкая глаза ночью, читаем, открывая их поутру. Есть еще третий род поэзии, который должен бы, в наше время, разделять владычество с романом и повестью: это драма, хотя ее успехи и заслонены успехом романа и повести. Вследствие этого всеобщего направления и в нашей литературе господствующими родами поэзии сделались роман и повесть, и сделались, повторяю, не столько вследствие слепого подражания или преобладания какого-нибудь сильного дарования, или, наконец, обольщения слишком необыкновенным успехом какого-нибудь творения, сколько вследствие общей потребности и господствующего духа времени.

Белинский В.Г. - О русской повести и повестях Гоголя

Литература наша началась веком схоластизма, так как направление ее было не столько художественное, сколько ученое (основатель русской литературы: Ломоносов. Последователи: Сумароков, Херасков? не имеющие искры гения Ломоносова).

Его последователи сообщили юной литературе характер "тяжелопедантический".

Крылов родил тьму баснописцев, Озеров? трагиков, Жуковский? балладистов, Батюшков? элегистов. Далее Карамзин ввел сентиментализм. В то время, когда это сентиментальное направление было во всем цвету. Жуковский ввел литературный мистицизм, который состоял в мечтательности плюс ложно фантастическое.

Знакомство с европейскими литературами показало новые роды и новый характер искусства. Вместе с поэмой пушкинскою появились роман, повесть, драма, усилилась элегия, и не были забыты: баллада, ода, басня, идиллия.

Теперь совсем не то.

Роман все убил, а повесть изгладила даже следы всего этого, и сам роман с почтением посторонился и дал ей дорогу впереди себя.

Поэзию можно разделить на два отдела: идеальную и реальную.

Идеальная поэзия. Поэзия всякого народа в начале своем бывает согласна с жизнью, но в раздоре с действительностью. Но младенчество не вечно. Поэзия имеет свои возрасты, параллельные возрастам народа. Век поэзии идеальной оканчивается с младенческим и юношеским возрастом народа.

Младенчество древнего мира кончилось; вера в богов и чудесное умерла; настал век жизни действительной. (В XVI веке

Сервантес убил "Дон Кихотом" ложно-идеальное направление поэзии, Шекспир навсегда помирил и сочетал ее с действительностью жизни) Поэма превратилась в роман.

Мы требуем не идеала жизни, по самой жизни, как она есть. Мы не хотим украшать, ибо думаем, что в поэтическом представлении они все равно прекрасна потому, что истинна, и что где истина, там и поэзия. (Это развернутое определение, реализма полемически заострено против Шевырева.)

Впрочем, есть точки соприкосновения этих двух элементов поэзии. Поэмы Байрона, Пушкина, Мицкевича, эти поэмы, в которых жизнь человека представляется, сколь возможно, в истине, но только в самые торжественные свои проявления, в самые лирические свои минуты.

Итак, поэзию можно разделить па идеальную и реальную. Может быть, каждая из них равна другой, когда удовлетворяет условиям творчества, то есть, когда идеальная гармонирует с чувством, а реальная с истиною предствляемой ею жизни.

Форма и условия романа удобнее для поэтического представления человека, рассматриваемого в отношении к общественной жизни.

"Повесть, ? есть эпизод из беспредельной поэмы судеб человеческих" ? это сказано Надеждиным в 1831 году. Он писал, что повесть "как эскиз, схватывающий мимолетом одну черту с нелпкой картины жизни, крошечный эпизод из беспредельного романа судеб человеческих" ("Телескоп" 1831 г., ч. 1 ¦3).

Повесть? распавшийся на части роман, глава, вырванная из романа.

Смотрите также

В 20-х годах обнаружились первые попытки создать истинную повесть. Г. Марлинскпй был первым нашим повествователем, зачинщиком русской повести. Он начал свое поприще с повестей русских, народных, то есть, таких, содержание которых берется из мира русской жизни. Одоевский вследствие возмужалости и зрелости своего таланта дал другое направление своей художественной деятельности. Потом оставил аллегорию и заменил их чисто поэтическими фантазиями, проникнутыми Необыкновенной теплотою чувства, глубокостию мысли и какою-то горькою и едкою иронией. Одоевский поэт мира идеального, а не действительного.

Следуя хронологическому порядку, я должен теперь говорить о повестях Погодина. Ни одна из них не была исторической, по все были народными (простонародными). Талант Погодина есть талант нравоописателя низших слоев нашей общественности.

Одно из главнейших мест между нашими повествователями занимает господин Полевой. Отличительная черта? то, что составляет, что делает истинного поэта, состоит в его страдательной и живой способности всегда и без всяких отношений к своему образу мыслей понимать всякое человеческое положение.

Трудно судить о повестях господина Палова, трудно решить, что они такое. Поприще его только начато, но начато так хорошо, что не хочется верить, чтобы оно кончилось дурно.

Итак, Марлинский, Одоевский, Погодин, Полевой, Павлов, Гоголь? здесь полный круг истории русской повести.

Задача критики и истинная оценка произведений поэта непременно должны иметь две цели: определить характер разбираемых сочинений и указать место, на которое они дают право своему автору в кругу представителей литературы.

Цель русской критики должна состоять не столько в том, чтобы расширить -круг понятий человечества об изящном, сколько в том, чтобы распространять в своем отечестве уже известные, оседлые понятия об этом предмете.

В каждом человеке должно различать две стороны: общую, человеческую, и частную, индивидуальную.

Простота вымысла в поэзии реальной? есть один из самых верных признаков истинного таланта. Совершенная истина жизни в повестях г. Гоголя тесно соединяется с простотою вымысла. Повести г. Гоголя народны в высочайшей степени.

Один из самых отличительных признаков творческой оригинальности состоит в типизме, который есть гербовая печать автора. У истинного таланта каждое лицо? тип, и каждый тип для читателя есть знакомый незнакомец. Комизм и юмор Гоголя имеет свой, особенный характер: это юмор чисто русский, спокойный, простодушный, в котором автор как бы прикидывается простачком. Истинный юмор г.Гоголя все-таки состоит в верном взгляде на жизнь и нимало не зависит от карикатурности представляемой им жизни. Беспристрастие? его идеал.

"Арабески" и "Миргород" носят на себе все признаки зреющего таланта. Гораздо легче чувствовать прекрасное, нежели заставлять других чувствовать и понимать его!

Я очень рад, что заглавие и содержание моей статьи избавляет меня от неприятной обязанности разбирать ученые статьи г.Гоголя, помещенные в "Арабесках". Я не понимаю, как можно так необдуманно компрометировать свое литературное имя. Отдавая полную справедливость прекрасному таланту г.Гоголя как поэта, мы, движимые чувством той же самой спра-

ведливости, желаем, чтобы кто-нибудь разобрал подробнее его ученые статьи.

СОЧИНЕНИЯ АЛЕКСАНДРА ПУШКИНА (ст. 8) "ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН"

(Впервые напечатано в "Отечественных записках" 1844 г., т- XXXVII)

Эта поэма имеет для нас, русских, огромное историческое и общественное значение. Б "Онегине" мы видим поэтически воспроизведенную картину русского общества, взятого в одном из интереснейших моментов его развития.

До Пушкина русская поэзия была не более, как понятливою и переимчивою ученицею европейской музы? и потому все произведения русской поэзии до Пушкина как-то походили больше на копии, нежели па свободные произведения самобытного вдохновения.

Озеров написан русскую трагедию, даже историю "Дмитрия Донского", по в ней "русского" и "исторического" ? одни имена, все остальное столько же. русское и историческое, сколько французское или татарское.

Жуковский написал две "русские" баллады: "Людмилу" и "Светлану". Но первая из них есть переделка немецкой баллады, а другая, отличаясь действительно поэтическими картинами русских святочных обычаев и зимней русской природы, в то же время вся проникнута немецкою сентиментальностью и немецким фанатизмом.

Есть у Пушкина русская баллада "Жених", написанная им в 1825 году, в котором появилась и первая глава "Онегина". В народных русских песнях не больше русской народности, сколько заключено ее в этой балладе,

Истинно национально-русская поэма в стихах была и есть "Евгений Онегин". "Истинная национальность, ? говорил Гоголь? состоит не в описании сарафана, но в самом духе народа..." Времена эпических поэм давным-давно прошло, и что для изображения современного общества, в которой проза жизни так глубоко проникла самую поэзию жизни, нужен роман. Роман в стихах в такое время, когда па русском языке не было ни одного порядочного романа и в прозе, такая смелость была не-сомненным свидетельством гениальности поэта.

Несмотря на все недостатки комедии Грибоедова, ? она, как произведение сильного таланта, глубокого и самостоятельного ума была первою русской комедией, в которой нет ничего подражательного, нет ложных мотивов и неестественных красок? все насквозь проникнуто глубокою истиною русской действительности. Грибоедов надолго убил всякую возможность русской комедии в стихах. Нужен гениальный талант, чтобы продолжать с успехом начатое Грибоедовым дело. То же можно сказать и в отношении к "Онегину". "Горе от ума" до сих пор высится в нашей литературе геркулесовскими столбами. Пример неслыханный: пьеса, которую вся грамотная Россия выучила наизусть еще в рукописных списках. Стихи Грибоедова обратились в пословицы и поговорки.

На русскую повесть Гоголь имел сильное влияние, но комедии его остались одинокими. Значит: изображать верно свое родно, то, что у нас перед глазами, чуть ли не труднее, чем изображать чужое.

Тайна национальности каждого народа заключается не в его одежде и кухне, а в его манере понимать вещи. К числу великих заслуг Пушкина принадлежит то, что он вывел из моды и чудовищ порока и героев добродетели, рисуя вместо них просто людей. Влияние литературы на общество было гораздо важнее, нежели как у нас об этом думают. Литература, сближая и сдружая людей разных сословий узами вкуса и стремлением к благородным наслаждениям жизни, сословие превратила в общество.

В 20-х годах текущего столетия русская литература от подражательности устремилась к самобытности: явился Пушкин. Он любил сословие, в котором почти исключительно выразился прогресс русского общества и к которому принадлежал сам. И в "Онегине" он решился представить нам внутреннюю жизнь этого сословия, а вместе с ним и общество в том виде, в каком оно находилось в избранную эпоху.

В романе 2 героя: Онегин и Татьяна. В обоих их должно видеть представителей обоих полов русского общества в ту эпоху. Онегин? светский человек.

Высший круг общества был в то время уже в апогее своего развития. В то время он до того был отделен от всех других кругов, что не принадлежавшие к нему люди поневоле говорили о нем, как до Колумба во всей Европе говорили об антиподах. Вследствие этого, Онегин с первых же строк романа был принят за безнравственного человека. К особенностям людей светского общества принадлежит отсутствие лицемерства. Если какой-нибудь бедный чиновник вдруг увидит себя наследником богатого дяди-старика, готового умереть, то с какими сле-

зами, с какою униженною предупредительностью будет ухаживать он за дядюшкой. Онегину же дядя чужд во всех отношениях. В словах Онегина проглядывает какая-то насмешливая легкость? в этом виден только ум и естественность, потому что отсутствие натянутой, тяжелой торжественности в выражении обыкновенных житейских отношений есть признак ума.

Пушкин охарактеризовал родство этого рода в том виде, как оно существует у многих, справедливо и истинно? и на пего осердились, его назвали безнравственным. Гений никогда не упреждает своего времени, но всегда только угадывает его не для всех видимое содержание и смысл. Многие добродушно считали и верили, что сам поэт хотел изобразить Онегина холодным эгоистом. Но светская жизнь не убила в Онегине чувства, а только охладила его к бесплодным страстям и мелочным развлечениям.

Озлобленный ум есть тоже признак высшей натуры, потому что человек с озлобленным умом бывает недоволен не только людьми, но и самим собой. Связь с Ленским? этим юным мечтателем, который так понравился нашей публике? все громче говорит против мнимого бездушия Онегина. Онегин презирал людей.

Онегин? добрый малый, по при этом недюжинный человек, бездеятельность и пошлость жизни душат его. Онегин -страдающий эгоист, его можно назвать эгоистом поневоле.

Онегин был так умен, тонок и опытен, так хорошо понимал людей и их сердце, что не смог не понять из письма Татьяны, что:-)та бедная девушка одарена страстным сердцем. Он был живо тронут ее письмом, по обольститься такою младенчески прекрасною любовью, значило бы для Онегина решиться на женитьбу. Поэзия брака не только не интересовала его, но была для пего противна.

Человечество еще далеко не дошло до той степени совершенства, па которой все люди, как существа однородные и единым разумом одаренные, согласятся между собою в понятиях об истинном и ложном, так же точно, как они уже согласились, что не солнце вокруг земли, а земля вокруг солнца обращается.

В свете, как и везде, люди бывают двух родов? одни привязываются к формам и в их исполнении видят назначение людей и жизни, такт действительности и способность вполне владеть всем, что дано им природою. Татьяна принадлежала к числу последних.

Роман оканчивается отповедью Татьяны, и читатель навсегда расстается с Онегиным в самую злую минуту его жизни.

Об Онегине: силы этой богатой натуры остались без приложения, жизнь без смысла, роман без конца.

В Ленском было много хорошего, но лучше всего то, что он был молод и вовремя для своей репутации умер. Это был романтик и больше ничего.

СОЧИНЕНИЯ АЛЕКСАНДРА ПУШКИНА "ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН" (ст. 9)

Александр Пушкин первым поэтически воспроизвел, в лице Татьяны, русскую женщину. Мужчина во всех состояниях, во всех слоях русского общества играет первую роль; по мы не скажем, чтоб женщина играла у нас вторую и низшую роль. Исключение остается только за высшим кругом. Везде мужчины сами по себе, женщины сами по себе. В Европе женщины действительно царицы общества; веселый и гордый мужчина, с которым она больше говорит, чем с другими? у нас наоборот.

Русская девушка? не женщина в европейском смысле этого слова, не человека, она нечто другое, как невеста.

Натура Татьяны не многосложна, но глубока и сильна. В Татьяне нет этих болезненных противоречий, которыми страдают слишком сложные натуры: Татьяна создана как будто вся из одного цельного куска.

Создает человека природа, по развивает и образует его общество. Говорить о любви, читать и писать о пей у нас любят многие, но любить... Это дело другого рода! Оно, конечно, если с позволения родителей, если страсть может увенчаться законным браком, то почему же не любить! Но любить потому только, что сердце жаждет любить без надежды на брак, всем жертвовать увлекающему пламени страсти, ? помилуйте, как можно! ? это значит произвести скандал. Татьяна возбуждает не смех, а живое сочувствие. Она создала себе свою собственную жизнь, в пустоте которой тем мятежнее горел пожиравший ее внутренний огонь, что ее ум ничем не был занят. Есть существа, у которых фантазия имеет гораздо более влияния на сердце, нежели как думают об этом. Татьяна была из таких существ.

Разговор Татьяны с нянею? чудо художественного совершенства! Это целая драма, проникнутая глубокою истиною. В словах няни, простых и народных, заключается полная и яркая картина внутренней домашней жизни народа, его взгляд па от-

ношения полов, па любовь, па брак. И это сделано великим поэтом одною чертою, вскользь, мимоходом брошенную!

Татьяна вдруг решается писать к Онегину: порыв наивный и благородный. После, когда она стала знатною барынею, для нее совершенно исчезла возможность таких наивно великодушных движений сердца.

Замечательно, с каким усилием старается поэт оправдать Татьяну за ее решимость написать и послать это письмо. Видно, что поэт слишком хорошо знал общество, для которого писал. И всего грустнее в этом то, что перед женщинами в особенности старается он оправдать свою Татьяну. И зато с какою горечью говорит он о наших женщинах везде, где касается общественной чопорности и сухости. Разрушенная надежда не погасила в ней пожирающего ее пламени: он начал гореть тем упорнее и напряженнее, чем глуше и безвыходнее складывается ситуация. Несчастие дает новую энергию страсти у натур с экзальтированным воображением. Им даже нравится исключительность их положения.

После посещения библиотеки Онегина в Татьяне, наконец, свершился акт сознания: ум ее проснулся, книжное знакомство с новым миром скорби произвело па нее тяжелое, безотрадности бесплодное впечатление, убедило ее в необходимости покориться действительности.

Посещение дома Онегина и чтение его книг приготовили Татьяну к перерождению из деревенской девушки в светскую даму, которое так удивило и поразило Онегина. Онегин был виноват перед Татьяной в том, что он не полюбил ее тогда, когда она была моложе и лучше и любила его! Ведь для любви только и нужно, что молодость, красота и взаимность. Вот понятия, заимствованные из плохих сентиментальных романов. По мнению Татьяны, она более способна была внушить любовь тогда, нежели теперь, потому что она тогда была моложе и лучше. Как в этом взгляде на вещи видна русская женщина!

Основная мысль упреков Татьяны состоит в том, что теперь его к ее ногам приводит жажда скандалезной славы.

Последние стихи удивительны? подлинно конец венчает дело! Вот истинная гордость женской добродетели.

Итак, в лице Онегина, Ленского и Татьяны Пушкин изобразил русское общество в одном из фазисов его образования, его развития, и с какою истиною, с какою верностью, как полно и художественно изобразил он его.

Онегина" можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением.